FAQ: Средневековый университет. Всемирная история Старейшие университеты средневековья

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ДАГЕСТАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Кафедра истории древнего мира и средних веков

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

СРЕДНЕВЕКОВЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ

ДЖАБРАИЛОВА ЛАРИСА КАМИЛОВНА

Научный руководитель -

д.и.н., проф. С.И. Муртузалиев

МАХАЧКАЛА

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ТРАДИЦИОННЫЕ ФАКУЛЬТЕТЫ УНИВЕРСИТЕТОВ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

1.1 Факультет медицины

1.2 Факультет права

1.3 Факультет искусств: влияние гуманизма

1.4 Причины ухода ученых из университетов

1.5 Факультет теологии

1.6 Проблема образования религиозных меньшинств

ГЛАВА II. ПРЕПОДАВАТЕЛИ И СИСТЕМА ОБУЧЕНИЯ

2.1 Преподавание как профессия

2.2 Порядок назначения на преподавательские должности

2.3 Общая характеристика средневековой профессуры

2.4 Принципы подбора профессорского состава

2.5 Оплата работы в университете

2.6 Карьера и мобильность преподавателей

2.7 Профессура как особая социальная группа

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Система образования в XXI столетии призвана стать реальным механизмом культурного развития общества, удовлетворять его образовательные потребности. Проводимая в России реформа школьного и вузовского образования предполагает всесторонний учет социально-экономических и национальных особенностей развития каждого народа, исследование его образовательных и воспитательных традиций. Знание этих особенностей в различные эпохи и разных странах, их историко-педагогическая интерпретация позволяют целостно и во многом по-новому осмыслить прошлое, настоящее и будущее системы образования.

Решение этой задачи требует глубокого исследования многих факторов - в том числе и исторических. Актуальностью этой проблемы объясняется выбор темы дипломной работы, хронологические рамки которой охватывают пять столетий эпохи средневековья - период с XIII по XVII вв. - средневековья, коему современный человек обязан слишком многим и, что особенно важно для моей темы, университетами.

Изучая данную проблему, я использовала сравнительно-исторический метод исследования, сочетая его с критическим подходом к имеющимся источникам и литературе. Такой подход позволил мне, опираясь на труды отечественных и зарубежных ученых, рассмотреть два основных вопроса дипломной работы: 1) что представляли собой традиционные факультеты средневековых университетов (медицины, права, искусств и теологии) и 2) каково было положение преподавателей в средневековом обществе и их место в системе обучения. Разумеется, это далеко не исчерпывает того круга вопросов и проблем, которые связаны с историей средневековых университетов, но дипломное задание ограничивает объем работы.

Источниковую базу дипломной работы составили документы, опубликованные в переводе на русский язык в таких изданиях как: «Антология педагогической мысли христианского средневековья» , «Документы по истории средневековых университетов Европы XII-XV вв.» , один документ из практикума по истории средних веков , имеющаяся в библиотеке ДГУ книга «Средневековье в его памятниках», изданная под редакцией Д.Н. Егорова , два документа из хрестоматии по истории средних веков и публикация документов по истории Франции середины XVI в. в сборнике «Средние века». В ряде случаев источники цитируются по трудам исследователей.

Изучением проблем западноевропейской средневековой школы занимались многие отечественные ученые, но университеты, почему-то, привлекали меньшее внимание. Одним из самых полных для XIX в. трудом является книга Н. Суворова «Средневековые университеты», изданная в 1898 г. .

Основными трудами по моей теме явились следующие исследования и опубликованные в них материалы: «Европейская педагогика от античности до нового времени» , «Западноевропейская средневековая школа и педагогическая мысль» , «Университеты Западной Европы. Средние века. Возрождение. Просвещение» , «Школа и педагогическая мысль средних веков. Возрождение и начало нового времени» .

Интересные материалы содержат труды отдельных ученых - Л.И. Владимирова по истории книги и книгопечатания , А.Я. Гуревича по культуре и обществу средневековой Европы глазами современников , Ф. Даннемана по истории естествознания , С.Г. Лозинского по истории римского папства , С. Костюкевича об университете как уникальном сплаве либерального образования, средневековой гильдии и естественной науки , М.Т. Петрова об итальянской интеллигенции в эпоху Ренессанса , Г.И. Липатниковой и др.

Часть необходимого материала была почерпнута из трудов отечественных и зарубежных отдельных ученых и коллективов авторов по истории отдельных стран и средневековья в целом: Р. Альтамира-и-Кревеа по истории Испании , «Англия XVII века: социальные группы и общество» , из 2-го и 3-го томов по Истории Европы с древнейших времен до наших дней , из разделов и глав по истории культуры Италии , Франции , Швеции , истории средних веков , истории скандинавских стран , Ле Гоффа Ж. по цивилизациям средневекового Запада , о классах и сословиях средневекового общества , по культуре Италии , в книге для чтения «Средневековая Европа глазами современников и историков, с публикацией ряда источников по средневековой системе обучения , А.Л. Ястребицкой по истории Западной Европы в XI-XIII вв. и др.

Особо следует сказать о работах двух зарубежных ученых: О. Петерсоне и П.А. Вандермеше, опубликованных в журнале «Альма матер» («Alma mater»), которые позволили мне совершенно по-новому взглянуть на исследуемую проблему и во многом определили круг рассматриваемых вопросов.

Олаф Петерсон - датчанин. Родился в 1920 г. Заслуженный профессор истории науки Университета Орхуса (в отставке), по приглашению читает лекции в Кембридже. Является вице-президентом Международного союза истории и философии науки, а также Президентом Исторической комиссии Международного астрономического союза. Он является автором работы по истории университетов в ранний период современной Европы, изданной в 3-х номерах указанного журнала .

Второй автор - Питер Вандермеш (Бельгия) изучал историю в Университете Гента, после окончания которого работал как исследователь в Бельгийском национальном фонде научных исследований, затем - ассистентом в Университете Антверпена. В настоящее время - журналист, автор исследования о преподавателях средневековых университетов Западной Европы .

Говоря в целом, можно заметить, чтоперечисленные и другие отечественные и зарубежныеученые, изучавшие университет, проделали большую работу и оставили нам понимание как термина «universitas» (городская гильдия), так и других, с ним связанных: «studium generale» или «alma mater». Исторический анализ университетских имен позволяет судить о том, как конституировался университет. Будучи городской гильдией, где обучали ремеслу врача, юриста и теолога, он был подобен другим, например, гильдии каменщиков, также обучавшим какому-либо ремеслу. Отличие же заключалось в том, что обучение в университете предполагало не только передачу узкоспециальных профессиональных знаний, но и получение дополнительных, на так называемом факультете свободных искусств. Именно дополнительное образование и определяло конституирование университета как учебного заведения, т.е. «studium generale», а не только как гильдии (universitas). В качестве учебного заведения университет наследовал образовательные традиции античности, а в качестве гильдии следовал духу средневековой жизни. Что же касается термина «alma mater», то это еще одно имя, помимо «universitas», обозначающее средневековую гильдию.

Образ университета, который был создан уникальным сплавом либерального образования, средневековой городской гильдии и естественной науки - это обобщенный его образ, который, естественно, в каждой конкретной европейской стране имеет свои особенности, обусловленные национальной спецификой. Так, наследие гильдии доминирует в университетах юга Европы, т.е. там, где они и возникли на почве школ-гильдий: здесь по-прежнему делают акцент на профессиональном образовании; обучение профессии - главное. Английские же университеты, в большей степени унаследовавшие традиции либерального образования (особенно Оксфорд и Кембридж) и основанные церковью, видят опору в либеральном образовании, интерпретированном в церковном духе. До сих пор Оксбридж, например, культивирует воспитание студентов через систему тьютеров, подготовку джентльменов-интеллектуалов , поскольку образование, как считают здесь, необходимо не для профессии, а для жизни.

Структурно дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы

ГЛАВА I. ТРАДИЦИОННЫЕ ФАКУЛЬТЕТЫ УНИВЕРСИТЕТОВ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Развитие первых европейских университетов, появившихся в XII - XIII вв. в виде корпораций магистров и студентов, организационно было направлено на удовлетворение потребностей общества. Фактически каждый из тогдашних четырех традиционных факультетов (свободных искусств, права, медицины и теологии) представлял собой школу, которая ориентировалась на ту или иную сферу жизни, испытывающую потребность в унифицированном знании.

1.1 Факультет медицины

Медицинский факультет с момента своего возникновения занимал в университете особое положение, поскольку именно здесь разрыв между теорией и практикой изначально являлся серьезным препятствием на пути получения полноценного образования. Но именно здесь, на медицинских факультетах (и это другая их отличительная особенность), впервые возникло понимание не только того, что нужно реформировать свою практику, но и того, как это следует делать. Развитие будущей медицинской науки происходило внутри границ университетов, выступавших центрами и высшего образования, и исследований .

Уже первые крупные медицинские школы средневековья (наиболее яркий пример - Солерно) придавали большее значение не хирургии, а медицине. Эту традицию подхватили и первые университетские факультеты .

Не стоит забывать и то обстоятельство, что на пути интеграции медицины и хирургии стояли препоны религиозного порядка. В 1215 г. Четвертый Латеранский собор запретил всем клирикам высокого ранга участие в любом действии, связанном с пролитием крови. Конечно, такое решение было направлено прежде всего против применения пыток в ходе судебных расследований, а значит, мотив запрета ничего общего с медициной не имел. И все же положение носило общий характер. В результате университеты не смогли ввести курсы хирургии в программы подготовки медиков; хирургию можно было изучать только вне университетских стен, причем только мирянам или младшим клирикам. Тем самым фактически декрет Собора объективно содействовал превращению медицины в мирскую профессию .

Не следует забывать также и то, что сам по себе медицинский факультет едва ли можно рассматривать как самодостаточный: врачебное дело предполагало применение лекарств, подготовка которых находилась в руках гильдий аптекарей и знатоков трав. Эта особая профессиональная группа существовала до тех пор, пока теоретическое знание относительно matena medico не стали преподавать профессора медицины, что и привело к возникновению в рамках медицинского факультета фармацевтики.

Таким образом, разделение медицины, фармации и хирургии - характерная особенность медицинской жизни средних веков .

Разумеется, для всех было очевидно, что само по себе ремесло хирурга предполагает хорошее знание анатомии человеческого тела. Однако древнее римское право запрещало уродовать тела умерших, а значит, и анатомирование (даже в научных целях) было делом запретным: и в эпоху античности, и в средние века оно рассматривалось как занятие мерзкое, пакостное. Традиционные руководства по анатомии часто основывались на реальных или предполагаемых аналогиях между анатомией человека и свиньи, а неизбежные при этом ошибки обнаруживались очень медленно, по мере достижения нового понимания, приобретаемого хирургами во время операций или вскрытий. Только около 1300 г. возникает новое отношение к анатомированию, а традиционные предубеждения игнорируются. Перемены начались в Болонье (Италия), где в 1308 г. была учреждена первая кафедра хирургии .

Во Франции изменения происходили медленнее. В Монпелье анатомирование не практиковалось вплоть до 1366 г., а в Париже - до 1404. Здесь первый шаг к интеграции двух дисциплин, по всей вероятности, был предпринят хирургами, которым в 1436 г. медицинский факультет разрешил посещать лекции по медицине, правда, без права получения медицинских степеней. Такое ограничение лишало слушателей возможности выступать в роли практикующих врачей-медиков. В 1494 г. положение хирургов стало еще хуже: факультет открыл двери их заклятым врагам - цирюльникам. Более или менее приемлемое решение удалось найти только в 1506 г., а окончательно зафиксировать - в 1515 г., когда хирурги Saint-Come (так в тексте. - Л.Д.) объявили себя студентами медицинского факультета и принесли установленную законом присягу декану. Этот момент и считается началом объединения хирургического и медицинского университетского образования: возникла система, которая постепенно получила повсеместное распространение . В Англии лондонские цирюльники, гражданские и военные хирурги были объединены парламентским актом 1540 г. в единую корпорацию; здесь действовал также Королевский колледж врачей, основанный в 1540 г. Т. Линакром, который был наделен королевской привилегией, позволявшей ему востребовать тела уголовников для анатомирования (1565 г.) при чтении лекций по анатомии. Читать же такие лекции врачам стали в 1569 - 1570 гг. .

Интеграция основных ветвей медицинского образования оказалась крайне полезной, поскольку позволяла приступить к подготовке врача нового типа, способного справляться с более широким, чем его средневековый предшественник, диапазоном заболеваний. Вместе с тем именно объединение медицины и хирургии стало одним из важных факторов, обеспечивших университетским факультетам возможность не только выживания в период общего спада, но и превращения в центры научных исследований нового типа. Последнее обстоятельство было обусловлено прежде всего тем, что анатомия получила статус научной и академической дисциплины, достойной внимания университетов. Иллюстрацией сказанного может служить внушительной список известных анатомов, усилиями которых на протяжении XVI в. Университет Падуи оставался общеевропейским центром медицины. Именно в анатомическом театре Падуи, где анатомия получила статус учебной и научной дисциплины, в 1609 г. была создана соответствующая академическая кафедра, и анатомия обрела свой современная облик . В течение последующих двух столетий анатомические театры стремительно распространились по всей Европе.

1.2 Факультет права

Поскольку предметом факультетов права всегда были вопросы очевидного общественного звучания, они оказывались более тесно связанными с различными ветвями власти, чем остальные три факультета. И короли, и принцы, и епископы подбирали членов своих советов, судей и государственных служащих из числа дипломированных специалистов, в которых они крайне нуждались для решения текущих вопросов управления. Нередкими были и такие случаи, когда факультет как целое выступал в роли консультанта по трудным или спорным политическим, национальным или международным вопросам. В силу этого факультеты права не только были повсюду, но и, зачастую, являлись самыми крупными среди высших факультетов по числу преподавателей и студентов. В то время как в ранних университетах факультеты теологии, например, были явлением довольно редким, и далеко не каждый из них имел факультет медицины.

Влияние этих факультетов на жизнь средневекового общества в значительной степени определялось и тем, что в качестве предмета обучения выступали две системы права (каноническое и римское), причем каждая из них имела свое отделение или школу .

Отрицательным отношением к римскому праву особенно отличалась Англия, где общее право имело сильную традицию и подкреплялось огромной компиляцией (на латыни) законов и традиций Англии, выполненной Генри Брэктоном (Henry Bracton) в середине XIII в. и основанной на общей практике и процедурах, нашедших отражение в решениях различных судов. И тем не менее, несмотря на все сказанное, университеты, похоже, никогда даже не рассматривали возможность превращения законов своей страны в предмет, который хотя бы в какой-то части мог стать предметом обучения.

Сам по себе этот факт привел к новому варианту университетского образования, возникшему в стороне от Оксфорда и Кембриджа, - так называемым четырем юридическим корпорациям в Лондоне (Inns of Court). Возникновение этих уникальных учебных заведений восходит приблизительно к 1400 г., т.е. к тому периоду, когда в Королевском суде, Суде лорда-канцлера и других центральных Высших судах рассматривалось самое большое число дел, и провинциальные адвокаты были вынуждены подолгу во время процесса проживать в Лондоне. Останавливаясь в гостиницах с собственным поваром и служащими, они волей-неволей встречались друг с другом в компаниях или клубах (отсюда и название «Inn»). В перерывах между судебными слушаниями они нередко брались за подготовку учеников, положив тем самым начало системе, которая была полностью разработана к 1470 г. Во времена Тюдоров Inns of Court достигли такого расцвета, что начали котироваться наравне с университетами. Их роль возросла еще больше после Реформации, лишившей Оксфорд и Кембридж школ канонического права: здесь, как и в других протестантских странах, эти школы были закрыты . Так, в своем «Описании Англии», датированном 1577 г., Вильям Харрисон отмечал: «В наши дни в Англии есть три превосходных университета: в Оксфорде, Кембридже и Лондоне» . Эти слова подтверждает и число студентов. Около 1560 г. в Грейс Инн не было студентов, в Иннер Темпл учились приблизительно 190 чел, в Миддл Темпл - примерно столько же, а в Линкольне Инн - около 160. К этому числу нужно добавить еще студентов доброго десятка гораздо меньших судебных школ .

Развитие в Англии подобных учебных заведений - возможно, первый и один из наиболее интересных примеров, свидетельствующих о крушении монополии университетских факультетов права (разумеется, когда для этого возникали благоприятные условия, а давление со стороны общества оказывалось достаточно сильным). Без этого поддержать традиционную систему английского права в условиях, когда университеты настойчиво обучали праву римскому, было бы делом едва ли возможным.

Тот факт, что норманны ввели в Англии в качестве языка права и судебной практики французский, означал одно: никто не мог заниматься английским правом без знания французского языка. Однако ни один средневековый университет не учил современному родному языку, а значит, и не шел навстречу очевидной потребности. Вместе с тем со временем потребность эта осознавалась все отчетливее, о чем можно судить по такому факту: более чем 1300 преподавателей Оксфорда обучали «искусству письма и составлению документов на французском языке», работая на договорных условиях с университетом. Когда же в 1362 г, английский язык стал официальным языком судов, вышеупомянутая мотивация к такому дополнительному обучению отпала .

1.3 Факультет искусств: влияние гуманизма

Аналогичным образом пренебрегали изучением современных языков и на факультетах искусств. Латынь доминировала здесь как универсальный язык ученых. Ей, единственной, уделяли внимание филология и литература. Римские авторы и поэты имели признанный статус; их произведения интенсивно использовались при изучении риторики в тривиуме. Однако, и это стоит отметить, в университетах риторика была несколько «затенена» грамматикой и диалектикой.

Гуманизм способствовал возрождению риторики после того, как ею в течение предшествующих столетий в известной степени пренебрегали. Сам по себе этот процесс оказался вполне естественным: ведь именно риторика была непосредственно связана с литературными текстами, которые находились в центре интересов гуманистов .

Печатная книга стал одним из главных факторов распространения как старых, так и новых принципов обучения). Искусство печатной книги охватывало все новые и новые регионы со скоростью пожара. В итоге фактически во всех европейских странах действовали одна или несколько типографий. Многие тысячи наименований опубликованных в этот ранний период книгопечатания работ продемонстрировали наличие огромного разнообразного книжного рынка буквально во всех областях знания. Наибольшим спросом пользовались литургические работы. Существует 1200 изданий из Миссали, 400 - из Бревира, около 100 изданий Библий латыни и 30 - на родных языках. Кроме того, свет увидели 3000 книг (включая 1000 названий различных авторов) по математике, естественным наукам, астрологии, технологии, медицине. В большом количестве издавались труды классических авторов, учебники по началам грамматики и арифметики для школьников .

Какое-то время большие книжные собрания XV в. посматривали на новые книги искоса: эстетически они проигрывали тщательно выполненным рукописям. Большинство же ученых с энтузиазмом приветствовали новое изобретение, рассматривая его как путь к изданию дешевых учебников. Первая книга, напечатанная во Франции, вышла из стен типографии Сорбонны в 1470 г. Здесь стоит обратить внимание еще на один аспект, связанный с появлением печатной книги - только эстетическими недостатками дело не ограничивалось. Уже около 1464 г. астроном Иоганнес Реджимонтанус (ум. в 1476 г.) обращает внимание на то, что новое изобретение не только делает более доступной дорогу к истине, но и содействует приумножению и тиражированию ошибок: из-за небрежности печатников, которые могут выпустить книгу «на скорую руку» или же из-за того, что поступающие к ним рукописи, тоже «кишат» ошибками. Следствием признания этого факта становится то, что сразу же за появлением искусства печати возникает другое - искусство текстуальной критики. Необходимость создания добротных текстов способствует развитию на рубеже столетий сотрудничества между профессиональными филологами и крупными издательствами. Так, в Париже Генри Эстьену помогает Летевр д" Этаплес, выдающийся специалист в области греческой культуры. В Базеле Фробениус сотрудничает с Эразмом Роттердамским, а в Венеции Алдус Манутиус специализируется на публикации греческих книг, тексты которых подготавливает целый коллектив ученых, которым он платит зарплату . Таким образом, изобретение печати имело своим следствием и становление новой гуманитарной дисциплины - классической филологии.

В целом же роль печатной книги была куда значительнее перечисленного. В частности, именно книгопечатание позволило снизить темпы нараставшей неграмотности людей, находившихся вне академической среды, за счет издания книг на родном языке. Из первых 500 печатных работ, появившихся, например, в Болонье, не менее 104 вышли на итальянском . Еще более значительной была доля книг, изданных в Лондоне Вильямом Кекстоном: из общего числа напечатанных им произведений (примерно 90 названий) 74 были изданы на английском языке. Сам по себе такой ход событий вынудил печатников сделать выбор того диалекта, которым они могли бы пользоваться. Так, Кекстон отдал предпочтение лондонскому и прилегающих к нему округов. И в скором времени его выбор обрел статус национального языка , точно так же, как современный итальянский произошел из тосканского диалекта, принятого за норму большинством печатников Италии. Таким образом печать способствовала не только развитию чувства национальной идентичности у больших наций, но и сохранению его у малых лингвистических групп. Голландцы, например, многим обязаны первой Библии, напечатанной на их родном языке (1477 г.) .

В более широкой перспективе печатная книга послужила благоприятной средой для больших интеллектуальных или просто популярных движений в Европе XVI в. Если в Италии гуманизм уже преуспевал в период манускриптов, то к северу от Альп он прокладывал себе дорогу уже печатным словом. Идеи же Реформации, распространявшиеся в начальный период старым способом - путешествующими учеными, которые посещали Виттенберг, в скором времени начали настоящее сражение с помощью книг, брошюр и листовок на родных языках. Эти идеи никогда бы не «дошли» до широких слоев населения, если бы не было популярных дешевых публикаций, доступных каждому, например, в виде катехизиса Лютера .

Таким образом, искусство печати сыграло роль мощного стимула для изменения всех аспектов жизни, ни одна область которой не избежала его влияния. Прежде всего изменились отношения в мире ученых, которые всегда стремились, совместно со своими коллегами и студентами, использовать новые идеи. Появление же печатной литературы и обращение к родному языку сделали возможным и естественным совместное использование этих идей постоянно увеличивающимся количеством людей, принадлежавших к самым разным стратам общества, но имевшим доступ к книге.

Два фактора определили рост влияния гуманизма на жизнь университетов. Первый касается его проникновения на доуниверситетский уровень обучения - через школы, призванные дать детям состоятельных граждан городов более общее, по сравнению с традиционными грамматическими школами, образование. Хорошим примером сказанного может, в частности, послужить «академия», созданная в Мантуе Витторино Рамболдини да Фелтре (ум. в 1499 г.), который в 1425 г. покинул университет Падуи, чтобы начать обучение в школе (или «академии») детей герцога Франческо ди Гонзага вместе с другими мальчиками и девочками из города. Программа «академии» во многом была связана с возрождением древней греческой идеи paideia, т.е. сориентирована на подготовку молодых людей к «добродетельной жизни», что являлось привлекательной альтернативой теоретического образования, предлагавшегося университетами. Обучение основывалось на классических литературных произведениях, которые анализировались, заучивались на память. При этом много внимания уделялось языку и стилю произведения; практиковалось также создание собственных текстов в прозе и стихах. Во время отдыха учащиеся выполняли физические упражнения, занимаясь гимнастикой, фехтованием, конной ездой . Появление таких школ, конечно, было сопряжено с известным риском: гуманистическое движение могло обойти университеты стороной.

Нараставший интерес к изучению Библии повлек за собой и рост популярности таких языков, как еврейский и греческий. Уже Балла публикует серию комментариев к Новому Завету (основанных как на латинской «Вульгате», так и трех греческих манускриптах), в 1498 г. кардинал Ксименс основывает (или, возможно, переосновывает) университет Алкалы (Мадрид) в целях радикального преобразования изучения теологии. Таким образом возникает не менее двух факультетов искусств, организованных в духе идей гуманизма; изучение римского права отменяется, а канонического передается факультету теологии, перед профессорами которого ставится задача подготовки многоязычной Библии на многих языках. Эта огромная работа в шести томах была закончена в 1517 г.; пятый том, выпущенный в 1514 г., включал первую печатную версию греческого Нового Завета , тем самым предвосхитив издание, сделанное Эразмом Роттердамским лишь два года спустя.

Незаметно и в других странах в университеты проникает новый подход к обучению. Обычно его поддерживают ученые, посетившие Италию. В Германии голландский ученый Агрикола (ум. в 1485 г.) стал первым профессором греческого в Гейдельберге. Изучение еврейского на «твердые ноги» поставил Йоганес Рейхлин (ум. в 1522 г.), чья карьера, включавшая периоды работы в Базеле, Ингольштадте и Тюбингене, спровоцировала первую ожесточенную схватку между сторонниками нового подхода к обучению и приверженцами традиционной системы - доминиканцами университета Кельна .

В Париже начало преподаванию греческого положил византийский схолар (схоласт) Джон Ласкарис (1445-1535), который привез из Константинополя ко двору Лоренцо де Медичи две сотни греческих рукописей, а позже организовал печатание греческих книг для римского папы Льва X. Около 1509 г. Джон Колет (1466/7-1519) организует в Лондоне школу для мальчиков, где впервые также начинают изучать греческий язык. Колет и его друг Томас Мор (автор знаменитой «Утопии» и канцлер английского короля Генриха VIII) во многом способствовали приезду в Англию Эразма, в результате чего их коллективные усилия подкрепили изучение греческого в обоих университетах, впрочем, не без сопротивления со стороны оксфордских «троянцев» (1518 г.) . Более гладко введение новых языков прошло в Лувене, где, приблизительно в 1517 г. , был основан колледж для изучения греческого, латинского и еврейского языков, сделавший местный университет на ряд лет основным центром гуманистических исследований в Западной Европе.

Вместе с тем, хотя тенденции гуманизма и влияли на университетское обучение, весьма сомнительно, что в XVI в. они сумели бы одержать столь стремительную победу без помощи политических сил, включившихся в борьбу за модернизацию программ обучения. Во Франции это произошло в 1530 г., когда известный греческий ученый Дж. Буде (1467-1540) убедил короля Франциска I основать новую корпорацию королевских лекторов (lecteurs royaux) греческого, латинского и еврейского языков, которые бы назначались непосредственно им и были бы независимы от Парижского университета .

Новый подход к обучению поддержали и политические власти Англии, хотя несколько иным способом. Уже в 1502-1503 гг. леди Маргарет Буфорт (мать короля Генриха VII) сделала совместно со своим духовником Джоном Фишером вклад для организации двух новых ставок лекторов в области теологии в Оксфорде и Кембридже. Духовник, прежде чем стать канцлером университета в 1504 г., являлся первым куратором этих ставок в Кембридже. Поддерживая библейский гуманизм, именно он помог Эразму получить ставку леди Маргарет в Кембридже в 1511 г., чем санкционировал по сути появление в университете первой кафедры греческого языка. Следующий шаг был предпринят королем Генрихом VIII, вменившим в 1535 г. своим предписанием в обязанность каждого колледжа ежедневное чтение общих лекций как по греческому, так и латинскому языкам. Впоследствии, в 1540 г., последовало создание в Кембридже пяти королевских кафедр в областях теологии, гражданского права, медицины, греческого и еврейского языков. В 1546 г. такие же пять кафедр были созданы и в Оксфорде. Будучи щедро обеспечены постоянным доходом (получаемым из состояния распущенных монастырей), новые гуманистические дисциплины приобрели особую привлекательность. Время истории наступило только в следующем столетии, когда в 1621 г. Вильям Кэмден основал в Оксфорде кафедру по этой дисциплине; в 1628 г. аналогичная кафедра была создана и в Кембридже .

В Германии замысел реорганизации лютеранских университетов принадлежал Филипу Меланхтону, который, будучи учеником Рейхлина, оказал глубокое влияние на движение гуманизма, а в 1518 г. стал первым профессором греческого языка в Виттенберге. В своей иннагурационной лекции он представил полную программу университетской реформы. Меланхтон подчеркнул абсолютную необходимость знания греческого языка как для теологии, так и философии; существенно, что последняя дисциплина, кроме моральной и естественной философии, также включала историю. В Виттенберге история преподавалась самим Меланхтоном (впоследствии ему ассистировал Каспар Фьючер). Приступив к созданию нового университета в Марбурге (1519 г.), Меланхтон предусмотрел организацию не менее десяти кафедр в области искусств: риторики (две), греческого и еврейского языков, диалектики, грамматики, поэтики, истории, физики и математики (включая астрономию). Аналогичные программы получали все большее распространение, подтверждая тем самым факт того, что идеи гуманизма обретали все более прочную почву . Таким образом, университет в продолжительной борьбе с движением гуманистов все же одержал победу.

В некоторых странах, в частности католических, подобных южной Германии, Франции, Испании и Италии, эти перемены содействовали появлению специального учебного заведения - колледжа. Как известно, колледжи возникли в средневековых университетахXIII-XIV вв. как религиозные центры для проживания бедных студентов. В XV-XVI в. эта система получила развитие в направлении, определенном Парижским колледжем Наварры (основан в 1304 г.) и школой Братьев общинной жизни в Нидерландах. Более значительные колледжи нанимали персонал из магистров-регентов, в итогечегопосещение университетских лекций теряло всякое значение: традиционные факультеты все заметнее демонстрировали тенденцию к превращению в институты присуждения ученых степеней . Факультеты искусств и, в меньшей степени, теологии больше всего страдали от такой конкуренции с колледжами.

Средневековая наука в рамках quadrivium, добившись впечатляющих успехов как в области теоретических дисциплин (математика и астрономия), так и в области физики (оптика и магнетизм), где были плодотворно использованы экспериментальные методы, сделала возможным осуществление ряда практических нововведений, которые со временем оказали глубокое воздействие на повседневную жизнь человека (изобретение очков в XIII в. или механических часов в XIV в.). И все-таки, в целом, наука и техника взаимодействовали слабо . Даже в XV в., когда начался великий университетский строительный бум, ни одно из этих учебных заведений не имело лабораторий и даже не задумывалось над необходимостью их организации.

1.4 Причины ухода ученых из университетов

Растущий интерес к науке в мире сопровождался нараставшим чувством разочарования и тревоги в стенах самого факультета искусств. О том, насколько серьезной была складывавшаяся ситуация, свидетельствует массовый исход ученых, в результате которого университеты потеряли немало исследователей, пришедших к выводу, что свои замыслы они могут реализовать только в иной интеллектуальной среде. Первые свидетельства отмеченной тенденции можно усмотреть в развитии астрономии, хотя (а возможно, именно поэтому) она по сравнению с другими науками начиная с XII в. имела лучшие условия для этого. В частности, в некоторых университетах астрономия была представлена на факультете искусств отдельной кафедрой (Краков, 1394) .

Коперник (1473-1543) учился на факультете искусств в Кракове, где астрономия процветала ничуть не меньше, чем в Вене. Отсюда он направился в Падую, где посещал курсы по медицине, затем провел некоторое время с астрономом Доменико де Новара в Болонье, а в 1503 г. получил степень в области канонического права в Ферраре, после чего навсегда покинул университет .

В этом отношении интересна и карьера Галилея. Его путь в университетской системе пролегал от очень плохо оплачиваемой и зависимой должности в Пизе к более почетной и лучше оплачиваемой кафедре математики в Падуе. Тяготясь большим объемом преподавания, оставлявшим мало времени для научной работы, он вступил в тайные переговоры с флорентийским двором, чтобы получить там должность «придворного математика». На нее-то он и был назначен вскоре после того, как предложенное им использование телескопа для астрономических наблюдений принесло ему общеевропейскую известность (1610 г.). Массовое бегство ученых из университетов продолжалось в течение всего XVII в.

В XVII в. некоторые университеты предприняли ряд шагов, чтобы остановить отток ученых, для чего стали предоставлять им новые возможности, в том числе и астрономам. В иезуитском университете Ингольштадта Христоф Схемер (ум. в 1639 г.) стал первым, кому была предоставлена возможность работы с телескопом с экваториальной установкой (для наблюдения пятен на солнце); именно здесь в 1637 г. была создана обсерватория. В протестантском мире новый путь прокладывал Лейден (1632 г.). В 1642 г. Утрехт обеспечил университет обсерваторией на городской стене; в том же году была закончена и Круглая Башня Копенгагена. В Германии лютеранский университет Альтдорфа, расположенного вблизи Нюремберга, реализовал грандиозный проект (1616 г.) с анатомическим театром (1650 г.), обсерваторией (1657 г.) Hlaboratoriumchymicum (1682 г.), одной из первых в своем роде . Таким образом, по крайней мере некоторые университеты поняли опасность отставания потребностей научно-исследовательской работы от развития материальной базы.

1.5 Факультет теологии

Положение факультета теологии в университете с момента его возникновения было особым. И, конечно же, ничего удивительного в этом нет.

Поскольку теология как учебная дисциплина играла важную роль в становлении общественного самосознания христианского общества, объединенного единством веры, стоявшей выше любых политических разногласий, постольку и факультет, на котором эта дисциплина преподавалась, активно участвовал в бесконечных дискуссиях о том, какова природа человеческого общества, какими должны быть отношения церкви и государства, как соотносятся общественная и индивидуальная мораль.

Кроме того, так как и каноническое право базировалось на теологии, теологический факультет оказался тесно связанным с факультетом права, со временем превратившись в естественный форум политической и экономической мысли. Вместе с тем, говоря о роли теологического факультета в жизни университета и общества, не следует забывать, что сам этот факультет возник достаточно поздно: к этому времени церковь уже сумела решить такую важную для себя задачу, как подготовка кадров духовенства .

Вообще же университет формировался как новый тип учебного заведения, в основе которого лежала идея корпоративности, по сути, чуждая каноническому праву (как об этом можно судить по той борьбе, которая развернулась между канцлером - представителем церкви и ректором - представителем корпорации за контроль над новым институтом) и весьма смущавшая церковные власти. Приняв в этой борьбе сторону ректора, теологический факультет тем самым продемонстрировал, что не воспринимает себя в качестве неотъемлемой части церкви, с подозрением относившейся к самой возможности существования независимой теологической школы. Последним, в частности, объясняется и следующий факт: вплоть до конца XIV в. папы отказывались учреждать теологические факультеты где-либо, помимо традиционных центров теологии (Париж, Оксфорд и еще несколько городов) .

Только после Великой схизмы число таких факультетов, организуемых, кстати, как папами, так и антипапами, стремившимися тем самым завоевать себе сторонников, начинает стремительно расти.

После эпидемии чумы, когда возникла необходимость срочно пополнить корпус священников, по всей вероятности, он стал еще ниже: жалобы на некомпетентность священнослужителей посыпались отовсюду, а небольшие руководства, прописывающие, как следует священникам отправлять свои обязанности, стали пользоваться небывалым спросом. "Дефицит в кадрах" был налицо, но помочь в разрешении этой задачи теологические факультеты не могли .

В итоге интеллектуальный уровень младшего духовенстваоставался низким, в то время как на более высоких ступенях иерархии наличие университетского теологического образования или подготовки в области канонического права становилось скорее правилом, чем исключением. Несомненно, в эпоху позднего средневековья духовенство являлось объектом особо интенсивной критики, в силу чего предпринимались постоянные попытки поднять уровень подготовки священнослужителей, в частности, и путем создания новых колледжей, часть которых предназначалась специально для этого. Однако радикальные перемены произошли только в эпоху Реформации, которая не только включила теологический факультет в число участников жесткой доктринальной борьбы, но и вообще открыла новую страницу церковного образования . Кстати, именно тогда-то и разошлись пути римско-католической и протестантской церквей.

Достаточно типичным примером влияния, которое оказала Реформация на университет, может стать история Дании, где в ряде провинциальных городов в 1526 г. появились частные школы, занятые подготовкой священников для лютеранской церкви. Одна из таких школ с разрешения короля была создана в 1529 г. (как раз тогда же им был закрыт в университете Копенгагена колледж студентов-кармелитов). На следующий год все профессора-католики были высланы, а университетскую церковь штурмовала толпа иконоборцев. Год спустя, после несостоявшихся выборов ректора, университет фактически прекратил свое существование, возобновив деятельность лишь в 1539 г. уже как чисто лютеранское учебное заведение, созданное немецкими богословами по образу и подобию университета Виттенберга. Похоже складывались судьбы и многих других университетов, расположенных в регионах, охваченных лютеранским или реформационными движениями . Правда, поначалу все происходившее не сулило духовенству никаких перемен, однако со временем образование священнослужителей все заметнее становилось прерогативой реформационной церкви.

В 1564 г. курфюрст Саксонии принимает решение, в соответствии с которым ни один священник без университетского образования не может быть возведен в духовный сан. Подобный подход получает распространение и в других лютеранских странах. В результате университетам поручают подготовку священнослужителей, о чем в XIV-XV века они и подумать не могли . Таким оказался один из наиболее важных итогов Реформации,

В реформированных церквах на французской почве события развивались несколько по-иному. Если Лютер мог сделать центром своей активности университет Виттенберга, то у Джона (Жана. - Л.Д.) Кальвина, после его бегства из Парижа в 1533 г., университетской базы не было. В 1541 г., когда он обосновывается в Женеве, единственной школой для подготовки реформационных священников, говорящих на французском языке, была Академия Лозанны. И, естественно, пока эта Академия действовала, Кальвин не мог приступить к созданию университета в Женеве. Эту задачу удалось решить лишь в 1559 г., причем во вновь созданный университет Кальвин привлек многих профессоров из Лозанны.

После открытия университета Женевы появилась возможность подготовки преподавателей и для других кальвинистских школ теологии. В 1573 г. кальвинистка, графиня Луиза из Нассау возрождает университет Оранджа. В Нидерландах, где в 1575 г. последователем Кальвина Вильямом из Оранджа был основан (по образцу университета в Лувене) Лейденский университет .

Что же касается католиков, то в их среде было распространено мнение, согласно которому сама Реформация явилась результатом слабой теологической подготовки младшего духовенства, в 1553 г. иезуит Игнатий Лойола основывает в Риме колледж для немецких студентов-клириков. Этот шаг Лойолы привел в восторг кардинала Поула (Pole), который, вернувшись в Англию, предложил и здесь учредить подобного же рода колледжи, которые он назвал семинариями .

Таким путем проблема подготовки священников-католиков была решена, но оценить влияние семинарий на высшее образование в католических странах трудно.

1.6 Проблема образования религиозных меньшинств

Реформация обострила конфессиональный аспект высшего образования, которое теперь вынуждено было согласовывать свое содержание с доктринами той или иной церкви и страны. Реализация идеи светского университета отодвигалась в будущее. В кальвинистской Женеве, например, ни один студент не допускался к занятиям без принятия конфессиональной присяги. Это правило сохраняло свою силу вплоть до 1576 г., когда его стали относить лишь к профессуре и лекторам. Кальвинистские академии Франции также требовали от студентов признания под присягой веры и дисциплины реформированной церкви, а лютеранские университеты Германии и Скандинавии - приверженности аугсбургской конфессии. В период лютеранской ортодоксии одного подозрения в симпатиях к кальвинизму или католицизму было достаточно для исключения студента или увольнения профессора. В Англии два университета были преобразованы в чисто англиканские учебные заведения и на протяжении более трехсот лет (с 1559 до 1871 г.) все члены университета обязаны были ставить свою подпись под догматами англиканской церкви.

В тех странах, где религиозная дискриминация стала элементом государственной политики, единственной возможностью для обучения оставалась эмиграция в ту страну, где то или иное вероисповедание допускалось. В итоге и в XVI, и в XVII вв. Европу переполнили ученые, переезжающие с места на место по причине своих религиозных убеждений. Возможности выбора были, правда, небогаты. Например, кальвинистов не жаловали в лютеранских странах. А после того как усилилась религиозная нетерпимость во Франции XVII в., гугеноты-беженцы стали предпочитать всем другим университеты Голландии. В Англии же быстрое становление общин нонконформистов привело к установлению связей с университетами Шотландии, Голландии, Германии, Женевы .

Что касается римских католиков, то их положение в протестантских странах было несколько иным: к ним относились гораздо лояльнее, чем, например, к нонконформистам. Стоит отметить, что и католические университеты Франции, Южных Нидерландов, Италии и Испании держали для них свои двери открытыми. Но в ряде стран Реформация никогда так и не одержала полной победы: католицизм в них сохранялся в такой степени, что готовить священников нужно было во все больших объемах.

По мере того, как независимые и самоуправляемые итальянские города-государства богатели благодаря своей промышленности, международной торговле и банковскому делу, в них формировался новый класс преуспевающих граждан, грамотных, чутких в культурном отношении, осознающих значение высшего образования. Во многом благодаря им в Италии и появилось больше университетов, чем где-либо еще в Европе ; большим, чем где-либо, здесь оказалось и количество высокообразованных людей.

Причин же успеха этого движения и доброжелательного отношения к нему правительств можно назвать несколько. Государству было удобно иметь "под рукой" группу экспертов, которым можно было поручать задачи, решение которых оказывалось непосильным для любого университетского факультета.

ГЛАВА II. ПРЕПОДАВАТЕЛИ И СИСТЕМА ОБУЧЕНИЯ

Изучение имеющихся источников и литературы показало неоднозначность содержания такого понятия, как "профессорство". Долгое время латинское слово "professor" относилось ко всем обладателям докторской степени. Точно так же, как латинским "lector" или "praelector" называли именно того, кто позже стал именоваться профессором. Наконец, в ходе изучения социальной истории университета пришло понимание того, что говорить только об университетских профессорах нельзя . Гораздо правильнее вести речь об истории всей той группы людей, которая обучала в университете.

С конца XV в., когда новые формы обучения начинают играть более заметную роль, появляются и новые типы преподавателей. Экономические, политические и религиозные перемены так же, как и перемены в представлениях о задачах обучения, провоцируют изменения и в составе преподавательского корпуса. Начало этому процессу положили Оксфорд и Кембридж, которые и могут послужить хорошим примером происходившего.

Как известно, в средние века между преподавателем и обучаемым резкой грани не существовало. Став бакалавром, студент сразу же приступал к чтению лекций. Вообще же каждый кандидат после получения степени магистра или доктора был обязан читать лекции на протяжении ряда лет. Такой способ организации обучения, именовавшийся обязательным регентством, обладал определенными преимуществами, в частности, обеспечивал преемственность и обновление лекторов, которые к тому же не предъявляли университету никаких финансовых требований. Вместе с тем подобная практика не только значительно удлиняла время пребывания студента в учебном заведении, но и препятствовала привлечению высококвалифицированных лекторов .

В XVI в. система обязательного регентства модифицируется. Так, в архивах Оксфорда (конец 1550-х гг.) упоминаются магистры, "делегированные для чтения лекций". Таким образом, происходит отход от прежнего требования, согласно которому после получения степеней все студенты были обязаны читать лекции.

Тогда же возникает и идея создания ряда постоянных и материально гарантированных лекторских должностей (lectores или professores являлись понятиями взаимозаменяемыми вплоть до семнадцатого столетия). В 1497-1502 гг. леди Маргарет, мать короля Генриха VII, организует и обеспечивает такие ставки в области теологии в Кембридже и Оксфорде. В Кембридже сэр Роберт Рэд выделяет средства для оплаты лекторов философии, логики и риторики. Королевскую поддержку данному начинанию оказывает и Генрих VIII, учреждая королевские ставки профессоров теологии, права, медицины, еврейского и греческого языков. Томас Лайнакр, заметив, что Оксфорд испытывает нехватку преподавателей-медиков, пошел по тому же пути, проверенному еще в Падуе. Таким же образом и сэр Генри Сэвайл, ректор Мэртонского колледжа, учредил в 1619 г. в Оксфорде две ставки лекторов по геометрии и астрономии . Аналогичная тенденция, связанная с переходом к постоянным лекторам, начиная с XIV в. наблюдается в Италии, а с XV в. - и в остальной части Европы .

Конечно, перемены в системе обучения (и, следовательно, изменение ролей разных преподавателей) заметнее всего проявили себя в английских университетах. Хотя и многие континентальные университеты и колледжи вопросам преподавания (или обучения искусствам в так называемых "pedagogies") начинают уделять все больше внимания (Париж, Лёвена, Саламанка и т.д.). Кроме того, и здесь также изменяется видение обязанностей профессуры: теперь эта группа четко отграничивается от студентов. Однако было бы ошибкой полагать, что на континенте определить содержание понятия "преподаватель" проще: даже в одном университете, у разных категорий преподавателей (профессора, доктора или lectores) различия в привилегиях, размерах жалованья, условиях работы, решаемых ими задачах или обязанностях оказывались весьма существенными . факультет средневековый университет профессура

...

Подобные документы

Традиционные факультеты средневековых университетов: медицины, права, искусств, теологии. Причины ухода ученых из университетов. Проблема образования религиозных меньшинств. Назначение на преподавательские должности, подбор профессорского состава.

дипломная работа , добавлен 12.07.2013


Начало процесса образования высших школ (университетов) на базе соборных школ в крупнейших городах Западной Европы. Основные привилегии, данные университетам. Типичная структура университета. Продолжительность занятий, характеристика формы обучения.

презентация , добавлен 27.12.2013


История создания и развитие университетов в Средние века. Монастырские, соборные и приходские школы в раннем Средневековье. Необходимость появления новых форм образования. Появление первых университетов. Учебный процесс в средневековом университете.

реферат , добавлен 21.11.2014


Торгово-политические полюсы Средневековья. От лоскутной цивилизации к единому историческому пространству. Становление института западноевропейской средневековой демократии. Основные достижения Западноевропейской средневековой цивилизации.

реферат , добавлен 16.11.2008


Состояние советского образования на пороге перемен как "исходная точка" для ее последующего реформирования. Теоретические аспекты анализа тенденций развития университетов России в 1990-х годах. Статистический сборник как источник по истории университетов.

дипломная работа , добавлен 11.06.2017


Столетняя война между Англией и Францией: начало, первые сражения, возобновление. Язычество и христианство в раннем средневековье. "Каролингское возрождение", школы и скриптории. Городские школы, университеты, средневековая цивилизация в Европе.

контрольная работа , добавлен 03.04.2012


Политика правительства в области среднего и высшего образования. Российские университеты при Екатерине II, развитие народного образования при Александре I и Николае I. Реформа образования 1863 года, усиление научного и учебного потенциала университетов.

дипломная работа , добавлен 06.02.2013


Характеристика германского феодального развития в XI-XIII веках, формирования городов и княжеств. Исследование социальной борьбы между разными классами и прослойками населения. Изучение территориальной раздробленности и агрессивной политики государства.

курсовая работа , добавлен 04.06.2011


Рассмотрение государственно-политической структуры среднеегипетского царства, характеристика его социальной структуры и социальных отношений. Обстоятельства, приведшие к расцвету Египта в Эпоху Среднего царства. Причины покорения страны гиксосами.

курсовая работа , добавлен 29.12.2013


Трансформация социальной структуры казахстанского общества, обусловленная характером осуществляемых в республике реформ, по-разному воздействующих на разные группы и слои населения. Основы социальной организации казахов. Высшая власть в Казахском ханстве.

Введение

Раннее Средневековье иногда называют «тёмными веками». Переход от античности к Средневековью сопровождался в Западной Европе глубоким упадком культуры. Не только варварские вторжения, погубившие Западную Римскую империю, привели к гибели культурных ценностей древности. Не менее разрушительным, чем удары вестготов, вандалов и лангобардов, стало для античного культурного наследия враждебное отношение со стороны Церкви. Открытую войну против культуры вёл Папа Григорий I. Он запретил чтение книг древних авторов и изучение математики, обвинив последнюю в том, что она связана с волшебством. Важнейшая область культуры – образование – переживала особенно тяжёлые времена. Однажды Григорий I провозгласил: «Невежество – мать истинного благочестия».*2

Поистине невежество царило в Западной Европе в 5-10 вв. Грамотных людей было почти невозможно сыскать не только среди крестьян, но и среди знати. Многие рыцари ставили вместо подписи простой крест. Теодорих Остготский, не умея писать, пользовался для подписи дощечкой, на которой было вырезано его имя. До конца жизни так и не смог научится писать основатель франкского государства знаменитый Карл Великий. Но император был явно не равнодушен к знаниям. Уже в зрелом возрасте он прибегал к услугам учителей. Начав незадолго до смерти изучать искусство письма, Карл бережно хранил под подушкой навощенные дощечки и листы пергамента, и в свободное время с усердием учился выводить буквы. Государь покровительствовал учёным. Карл издал указ о создании школ при монастырях, а затем – капитулярий об образовании, где предписывалось обязательное обучение детей свободных. Это не было выполнено за отсутствием достаточного количества грамотных людей. При дворе была организована особая школа, где готовились люди для управления государством. Карл приглашал к себе со всей Европы образованных людей и ставил их на высокие государственные и церковные должности. Многие из них составляли учёный кружок, названный Академией по названию философской школы древнегреческого философа Платона. Эта академия была чем-то средним между собранием друзей и учёным сообществом, где в свободной беседе, на пиру обсуждались философские и богословские вопросы, сочинялись и читались латинские стихи.

Члены академии носили особые прозвища, в которых ярко проявлялось соединение античных и христианских идей во взглядах Карла и его окружения. Сам Карл имел прозвище Давид, в честь библейского царя Давида, прообраза всех богалюбивых монахов.

По его приказу был возведён собор в Ахене. Он приказал составить грамматику франкского языка, и собирать германские песни. Его двор в Ахене стал центром образования. В специально созданной школе знаменитый учёный и писатель Алкуин (Флакк Альбин, ок. 735-804, англосаксонский учёный, автор богословских трактатов, учебников философии, математики и др.; деятель «Каролингского возрождения», советник Карла Великого, аббат Турского монастыря), который обучал сыновей самого Карла и детей его приближённых. В Ахен приезжали немногочисленные образованные люди со всех концов неграмотной Европы. По примеру древности общество учёных собравшихся при дворе стали называть Академией. Алкуин стал аббатом богатейшего монастыря Святого Мартина в городе Туре, где также основал школу, многие ученики которой позднее стали известными учителями монастырских и церковных школ Франции.

Культурный подъём, произошедший в годы правления Карла Великого и его преемников, получил название «каролингского возрождения». Однако он был недолгим. Вскоре культурная жизнь снова сосредоточилась в монастырях.

Монастырские и церковные школы представляли собой самые первые учебные заведения Средневековья. И хотя Христианская Церковь сохраняла лишь выборочные, нужные ей остатки древней образованности (в первую очередь латынь), именно в них продолжалась культурная традиция, связывавшая разные эпохи.

Но время шло. Растущим городам и крепнувшим государствам требовалось всё больше образованных людей. Нужны были судьи и чиновники, врачи и учителя.

Пришёл черёд образования высших школ – университетов.

Средневековые университеты

В XII веке в Европе начали появляться первые в мире высшие школы - университеты. Некоторые университеты, например, в Севилье, Париже, Тулузе, Неаполе, Кембридже, Оксфорде, Валенсии, Болонье были основаны в XII - XIII веках. Остальные, например, в Уппсале, Копенгагене, Ростоке, Орлеане были основаны позднее - в XIV - XV веках.

Давайте представим, что мы находимся в аудитории средневекового университета. Она напоминает аудиторию университета наших дней: точно также, ступенчатыми рядами, расположены скамьи, внизу стоит массивная дубовая кафедра, за которой стоит читающий лекцию профессор. Некоторые студенты напряжённо слушают и время от времени что-то пишут грифелем на навощенных дощечках. Другие же перешёптываются или, утомившись дремлют. Бросается в глаза пестрота аудитории: разнообразные камзолы, плащи, береты. Видны семнадцатилетние юноши и начинающие лысеть мужчины. Присмотревшись, можно увидеть людей разной национальности: испанцев, немцев, французов, англичан.

Странно: слушатели говорят на разных языках, а тем не менее всё понимают. Почему? А дело в том, что для всех европейских (в особенности западноевропейских) стран языком науки, как и богослужения, была латынь. Тысячи школьников были обязаны учить латынь в то время. Многие не выдерживали и убегали от зубрёжки и побоев. Но для тех, кто всё-таки выдерживал, латынь становилась привычным и понятным языком, и поэтому лекция на латинском языке была понятна слушателям из разных стран.

На профессорской кафедре, которую поддерживал треугольный пюпитр, лежала огромная книга. Слово “лекция” означает “чтение”. Действительно, средневековый профессор читал книгу, иногда прерывая чтение пояснениями. Содержание этой книги студентам приходилось воспринимать на слух, усваивать на память. Дело в том, что книги в те времена были рукописные и стоили очень дорого. И не каждому было по карману купить её.

Тысячи людей стекались в город, в котором появлялся прославленный учёный. Например, в конце XI века в городе Болонье, где появился знаток римского права Ирнерий, возникла школа юридических знаний. Постепенно эта школа стала Болонским университетом. То же было и с Салерно - другим итальянским городом, который прославился как главный университетский центр медицинской науки. Открытый в XII веке Парижский университет завоевал признание как главный центр богословия. Вслед за несколькими высшими школами XII в. большинство средневековых университетов возникло в XIII и XIV вв. в Англии, Франции, Испании, Португалии, Чехии, Польше и Германии.

Нередко иноземному студенту было трудно договориться с местными жителями. Продавцы, трактирщики и хозяева гостиниц обсчитывали пришельцев, а стража и судьи смотрели на это сквозь и пальцы и даже... подвергали студентов несправедливым наказаниям!

Борьба за защиту своих прав заставляла сплотиться студентов и преподавателей. Так, возмущённые обидами и притеснениями, студенты и профессора на 10 лет покинули Болонью, и город разом утратил не только славу, но и доходы, которые приносил ему университет. Торжественное возвращение университета последовало лишь после того, как город признал его полную независимость. Это означало, что профессора, студенты и служащие университета подчинялись не городским властям, а выборным деканам факультетов и ректору.

Со временем в средневековом университете появились факультеты: юридический, медицинский, богословский. Но обучение начиналось с “подготовительного” факультета, где преподавали так называемые “семь свободных искусств”. И так как по-латыни искусство - “артес”, то и факультет назывался артистическим. Студенты - “артисты” изучали сначала грамматику. потом риторику, диалектику (под которой подразумевалась логика); лишь после этого они переходили к арифметике, геометрии музыке и астрономии. “Артисты” были молодыми людьми, и по университетскому уставу их можно было пороть, как и школьников, тогда как более старшие студенты не подвергались таким наказаниям.

Средневековую науку называли схоластической (дословно - школьной). суть этой науки и её основной порок выражала старинная пословица: “Философия - служанка богословия”. И не только философия, но и все тогдашние науки должны были каждым своим выводом, каждым своим словом укреплять истины религии, слепое доверие к учению церкви.

В учебной жизни средневекового университета большое место занимали диспуты. На так называемых магистерских диспутах обучавший студентов магистр умело втягивал их в спор. Предлагая подтвердить или оспорить выдвинутые им тезисы, он заставлял студентов мысленно сверять эти тезисы с мнениями “отцов церкви”, с постановлениями церковных соборов и папскими посланиями. Во время диспута каждому тезису противопоставлялся контртезис противника. Тактика наступления заключается в том, чтобы вереницей взаимосвязных вопросов подвести противника к такому вынужденному признанию, которое либо противоречило его собственным утверждением, либо расходилось с незыблемыми церковными истинами, что было равносильно обвинению в ереси.

Но и в средние века находились люди смелой мысли, не желавшие изо дня в день повторять одни и те же церковные истины. Они стремились вырваться из оков схоластики, открыть для науки более широкий простор.

В XII веке против профессора Парижского университета Гильома Шампо выступил молодой учёный Петр Абеляр. В завязавшихся острых спорах профессору никак не удавалось взять верх над юным соперником. Шампо потребовал изгнать Абеляра из Парижа. Но и это не остановило Абеляра. Он обосновался в пригороде Парижа и продолжал следить за каждым словом профессора. После каждой лекции в стужу и дождь, зимой и осенью неутомимые студенты одолевали за сутки не меньше 30 км, пробирались из Парижа в пригород и обратно, чтобы сообщить Абеляру всё сказанное Шампо и поставить последнего в тупик перед новыми возражениями Абеляра. Этот спор, длившийся месяцами, закончился блестящей победой Абеляра. Убелённый сединами профессор признал не только правоту молодого противника, но и посчитал необходимым передать ему свою кафедру.

Абеляра не удовлетворяло мнение схоластов, считавших, что “вера предшествует разумению”. Он утверждал, что “веровать можно лишь такой истине, которая становится понятной для разума”. Тем самым отвергалась вера в непонятные, бессмысленные и фантастические вещи. Абеляр учил, что “благодаря сомнению мы исследуем, а благодаря исследованию познаем истину”.

В смелом учении Абеляра церковь усмотрела опасную угрозу, так как незыблемые истины церкви, так называемые догматы, не выдержали бы испытания сомнением и критикой.

Тяжкий путь прошёл Абеляр. Физически искалеченный своими врагами, изгнанный из Парижа, он оказался в отдалённом монастыре. Под конец жизни он был осуждён церковным собором как еретик, над ним постоянно нависала угроза казни.

Но со времен Абеляра аудитории средневековых университетов всё чаще становились ареной борьбы за разум и науку.

Начиная с 13 века школа выступает как университет. Universitas - типичный продукт средневековья. Если моделью школ были античные аналоги, которым средневековые школы подражали и в чём-то их обновляли, то университет не имел своего прототипа. Такого рода корпоративных формаций и свободный ассоциаций учеников и наставников с их привилегиями, установленными программами, дипломами, званиями, - не видала античность ни на западе, ни на востоке.

Сам термин «университет» первоначально не указывал на центр обучения, скорее, корпоративную ассоциацию, или, говоря современным языком, это был некий «синдикат», охраняющий интересы определённой категории лиц. Париж – модель организации, на которую, более или менее, ориентировались другие университеты. В Париже преобладал «университас магистрооум эт сколарум», объединенная корпорация магистров и студентов. Особым превосходством в 12 веке отмечена Кафедральная школа Нотр-Дам, собиравшая под свою сень студентов со всех концов Европы, и ставшая в скоре объектом внимания римской курии. Автономизация шла под прямой опекой короля, епископа и его канцлера. Факт, достойный упоминания, состоит в том, что стремление к свободе преподавания в противовес давления местных властей, нашло ощутимую поддержку в виде папской протекции.

2. Университет и его смягчающие эффекты

Два эффекта сопровождали деятельность университетов. Первый – это рождение некоего сословия учёных, священников и мирских людей, коим церковь доверяла миссию преподавания истин откровения. Историческое значение этого феномена состоит в том, что и по сегодняшний день официальная доктрина церкви должна и может быть доверена лишь церковным иерархам. Магистрам официально разрешалось обсуждать вопросы веры. Святой Фома, Альберт Великий и Бонавентура будут названы позже «докторами церкви». Наряду с традиционными двумя властями – церковной и светской – явилась третья – власть интеллектуалов, воздействие которых на социальную жизнь со временем становилось всё ощутимее.

Второй эффект связан с открытием Парижского университета, куда стекались студенты и преподаватели всех сословий. Университетское общество с самого начала не знало кастовых различий, скорее, оно образовывало новую касту гетерогенных социальных элементов. И, если в последующие эпохи университет обретает аристократические черты, средневековый изначально был «народным», в том смысле, что дети крестьян и ремесленников через систему привилегий (в виде низких цен за обучение и бесплатное жильё) становились студентами, взяв на себя ношу суровейших обязательств, неизбежных на этом тернистом пути. Голиарды и клерки составляли как бы мир в себе. «Благородство» их не определялось более сословным происхождением, но завесило от наработанного культурного багажа. Появился новый смысл понятия «благородства» и «утончённости» в значении аристократизма ума и поведения, тонкости психики и рафинированности вкуса. Справедливо выскажется по этому поводу Бокаччо: «образован не тот, кто после долгого обучения в Париже готов продать свои знания по мелочам, как это многие и делают, но тот, кто умеет дознаваться до причин всего в самых истоках»

Общая характеристика Парижского Университета

Все занятия велись на латинском языке, поэтому немцы, французы, испанцы могли слушать итальянского профессора с не меньшим успехом, чем его соотечественники. На латыни общались студенты и между собой. Однако в быту «чужаки» вынуждены были вступать в общение с местными пекарями, пивоварами, хозяевами трактиров и сдатчиками жилья. Последние, разумеется, не знали латыни и были не прочь обсчитать и обмануть чужеземного школяра. Поскольку студенты не могли рассчитывать на помощь городского суда в многочисленных конфликтах с местными жителями, они в месте с преподавателями объединялись в союз, который и назывался «университет». В Парижский Университет входили около 7 тысяч преподавателей и студентов, а помимо них являлись членами союза – книготорговцы, переписчики рукописей, изготовители пергамента, перьев, чернильного порошка, аптекари и т.д. В долгой борьбе с городскими властями, которая шла с переменным успехом (иногда преподаватели и школяры покидали ненавистный город и переселялись в другое место), университет добился самоуправления: теперь он имел выборных руководителей и собственный суд. Парижскому Университету независимость от светских властей была дарована в 1200г. грамотой короля Филиппа II Августа.

Нелёгкой была жизнь школяров – выходцев из бедных семей. Вот как описывает её Чосер:

Прервав над логикой усердный труд,

Студент парижский рядом с нами плёлся.

Едва ль беднее нищий бы нашёлся... Выносить

Нужду и голод приучился стойко,

Полено клал он в изголовье койки.

Ему милее двадцать книг иметь,

Чем платье дорогое, лютню, снедь...*5

Но студенты не унывали. Они умели радоваться жизни, своей молодости, веселиться от души. Особенно это касается вагантов – бродячих школяров, переходящих из города в город в поисках знающих преподавателей или возможности подзаработать. Часто им не хотелось утруждать себя учёбой, с удовольствием распевали ваганты на своих пирушках:

Бросим все премудрости,

Побоку учение!

Наслаждаться в юности –

Наше назначение.*6

Преподаватели университета создали объединение по предметам – факультеты. Во главе их стояли деканы. Преподаватели и студенты избирали ректора – руководителя университета. Средневековая высшая школа имела обычно три факультета: юридический, философский (богословский) и медицинский. Но если подготовка будущего юриста или медика занимала пять-шесть лет, то будущего философа – богослова – целых 15.

Однако прежде чем поступить на один из трёх факультетов, студент должен был закончить подготовительный – артистический – факультет (на нём изучали «семь свободных искусств»; от лат. «артис» – «искусство»). На занятиях студенты слушали и записывали лекции (по-латыни – «чтение») профессоров и магистров. Учёность преподавателя проявлялась в его умение разъяснить прочитанное, связать его с содержанием других книг, раскрыть смысл терминов и научных понятий. Помимо лекций проводились диспуты – споры по заранее выдвинутым вопросам. Горячие по накалу, иногда они перерастали в рукопашные схватки между участниками.

В 14 – 15 вв. появляются так называемые коллегии (отсюда – колледжи). Сначала так называли общежитие студентов. Со временим в них также стали проводиться лекции и диспуты. Коллегия. Которую основал Робер де Сорбон, духовник французского короля, - Сорбонна – постепенно разрослась и дала своё название всему Парижскому Университету.

ПРАЖСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ был самой крупной школой Средневековья. В начале 15 века студенты в Европе посещали 65 университетов, а в конце столетия – уже 79.*7 Наибольшей славой среди них пользовались: Парижский, Болонский, Кембриджский, Оксфордский, Пражский, Каковский. Многие из них существуют и по сей день, заслуженно гордясь своей богатой историей и бережно сохраняют старинные традиции.

XIII век: Парижский университет и его переводы.

А) Доминиканцы и францисканцы

В средневековых школах часто преподавали люди разных национальностей. Некоторые из этих школ, организованных на более или менее интернациональной основе, приходили в упадок и прекращали своё существование. Другие стали университетами.

С течением времени, однако, некоторые центры учёности, имевшие факультеты теологии, права и медицины, стали университетами в другом смысле: они имели хартии, уставы и устоявшиеся формы управления, а их профессоры имели право учить повсеместно. Парижский университет вырос из кафедральной школы собора Парижской Богоматери, и хотя датой его основания часто называют 1215 г., когда его уставы были утверждены папским легатом Робертом де Курконом, ясно, что эти уставы существовали и прежде. В Парижском университете сложилась система коллегий, контролируемых докторами или преподавателями. В XIII веке Парижский университет, несомненно, занимал передовые позиции в области теологии и спекулятивной философии. Важным событием в жизни этого университета было устроение учебных заведений, создаваемых новыми монашескими орденами. Орден проповедников, широко известный как доминиканский, проявил понятный вполне интерес к изучению теологии. Но св.Франциск Ассизский с его приверженностью буквальному следованию Христу и апостолам по пути бедности даже не помышлял, чтобы его последовали владели учебными заведениями и библиотеками и преподавали в университетах.*8 Однако превращение первоначальной общины последователей, или собратьев этого святого в организованное сообщество, членами которого были священники, сделало необходимой заботу об учёбе. Кроме того, Святейший Престол быстро оценил потенциальные возможности новых пылких нищенствующих орденов. В частности, Григорий IX, который в бытность свою кардиналом заботился о развитии образованности среди францисканцев, делал всё возможное, чтобы внедрить доминиканцев и францисканцев в жизнь Парижского университета и укрепить там их позиции. В 1217 г., доминиканцы обосновались в Парижском университете, а 1229 г. получили там кафедру теологии. В том же году францисканцы, обосновавшиеся в Париже несколько позже, также получили кафедру, а их первым профессором был англичанин Александр из Гэльса.

Проникновение монашеских орденов в Парижский университете происходило не без серьёзного противодействия со стороны духовенства. С точки зрения орденов это противодействие, несомненно, являлось выражением предрассудка и желания защитить свои узаконенные имущественные права. С точки же зрения их оппонентов, монахи претендовали на неоправданные льготы и привилегии. Противодействие монашеским орденам длилось довольно долго, переходя иногда в нападки на саму монашескую жизнь. Но доминиканцы и францисканцы пользовались защитой Святейшего Престола, и хотя противодействие, с которым они столкнулись, было сильным, но всё же было преодолено. Знамениты философы XIII века в подавляющем большинстве были членами монашеских орденов.

Учебный курс был рассчитан на долгий срок. Однако в те дни в университет приходили более молодые студенты, чем сегодня.*9 Так в XIII веке в Париже студенты сначала шесть лет учились на факультете искусств. В этот период студент мог стать «бакалавром» и помогать на второстепенных ролях в обучении других. Но он не мог начать учительствовать, пока ему не исполнится двадцать лет. Содержание учебного курса составляли «свободные искусства»; литература практически не изучалась, зато большое внимание уделялось грамматике. Логика представляла собой, конечно, главным образом логику Аристотеля, хотя изучалось также и «Введение» Порфирия.

Как уже говорилось, курс теологии преподавался сперва в течение восьми лет, однако имел тенденцию удлиняться. После завершения курса на факультете искусств и нескольких лет преподавания студент посвящал четыре года изучению Библии и два – изучению «Сентенций» Петра Ломбардского. После этого он мог стать бакалавром и в течении двух лет читать лекции по Библии, а в течении одного года – по «Сентенциям». Степень магистра или доктора он получал ещё через четыре – пять лет.

Некоторые студенты, конечно, выдерживали столь долгую учёбу в надежде на продвижение по церковной лестнице. Однако сам учебный курс был явно ориентирован на преподавание, на выпуск учителей или профессоров. И поскольку обучение «искусства» подготавливало к изучению более высоких наук и теологии, которая считалась царицей всех наук, то получение степени магистра или доктора теологии, дающее право на преподавание, естественно, рассматривалось как вершина академической карьеры. Отсюда легко понять, почему самые выдающиеся мыслители средневековья были теологами.

Б) Запрещение Аристотеля на факультете искусств

Огромное влияние на интеллектуальную жизнь XIII века оказало приумножение знаний об аристотелизме. Благодаря переводам Аристотель превратился из более или менее чистого логика в создателя всеохватывающей системы. Поскольку эта система явно ничем не была обязана христианству, она стала, можно сказать, воплощением философии, автор же её был известен как Философ. Вполне естественно, что Аристотеля читали в свете комментариев и исследований, написанных исламскими и иудейскими мыслителями.

В 1210 г., местный Собор в Париже под угрозой отлучения запретил использовать на факультете искусств с сочинения Аристотеля по «Естественной философии» – будь то публично или приватно. В 1215 г. незадолго до того утверждённый устав Парижского университета запретил профессорам факультета искусств читать лекции по сочинениям Аристотеля, посвященным метафизике и философии природы, или по их изложениям. В 1231 г. папа Григорий IX издал буллу, в которой заявил, что сочинения запрещённые в 1210 г., не должны использоваться в Париже до тех пор, пока не будут очищены от всех подозрительных мест.

В 1245 г. Иннокентий IV распространил запреты 1210 и 1215 гг. На университет в Тулузе, который ранее так гордился своей свободой. Но ясно, что в Париже эти законы какое-то время соблюдались. Однако, начиная примерно с 1255 г. в Париже читались лекции по всем известным сочинениям Аристотеля – факт тем более удивительный, что в 1263 г. Урбан IV подтвердил буллу Григория IX и в том, что касалось поддержки запретов 1210 г. Этот факт объясняли по-разному; в частности, было выдвинуто предложение, будто папа переиздал буллу своего предшественника, не обратив внимания, что это означает повторение запрета 1210г. Звучит это странно. Но подтверждение запрета странно и само по себе, поскольку Урбан IV, должно быть, прекрасно знал, что Вильям из Мербеке переводит Аристотеля при его собственной курии. Как бы то ни было, в 1263 г. лекции об Аристотеле в Париже читались свободно.

Всё дело было в том, что философия Аристотеля в целом представлялась всеобъемлющей натуралистической системой и что, в частности, некоторые теории Аристотеля были не совместимы с христианской теологией. Другими словами, аристотелизм воспринимался некоторыми умами как потенциальная угроза для христианской веры. Профессорам теологии можно было доверить исправление всех ошибок или заблуждений. Преподавателям же факультета искусств нельзя было позволить внушать своим молодым питомцам известные доктрины или сеять сомнения. Таково, видимо, наиболее правдоподобное объяснение.*10

Величие и слабость университетской политики

После отъезда многих англичан во время Столетней войны и многочисленных немцев в период Великой Схизмы Парижский университет становится всё более французским по своему составу. По крайней мере, со времени правления Филиппа Красивого он играет значительную политическую роль. Карл V называл его старшей дочерью Короля.*11 Университет официально представлен в национальных соборах французской церкви, на ассамблее Генеральных штатов. Он выступает как посредник во время борьбы двора и парижан, возглавляемых Этьеном Марселем, во время восстания майотенов; подпись представителя университета стоит под договором в Труа.

Престиж университета огромен. Он объясняется не только числом студентов и преподавателей, но и всех оканчивавших его магистров, которые занимают первостепенные должности по всей Франции и за её пределами, сохраняя тесные связи с университетом.

В то же время он связан и с папским престолом. К тому же все авиньонские папы – французы, они явно покровительствуют университету, привязывают его к себе щедрыми дарами. Каждый год в Авиньонский дворец отправляется свиток с именами мэров, для которых университет милостиво просит папу о кормлении или церковном бенефиции. Если он был старшей дочерью Короля, то он был также первой школой Церкви и играл роль международного арбитра в богословских вопросах.*12

Схизма поколебала это равновесие. Поначалу университет встал на сторону Авиньонского папы, но затем, устав от всё растущего лихоимства папы, заботясь о восстановлении единства церкви, университет оставляет решение за королём Франции, а сам неустанно призывает к соборному воссоединению, чтобы положить конец расколу путём отречения соперничающих первосвященников. Одновременно университет отстаивает верховенство Собора над папой, относительную независимость национальной церкви от Святого престола, т.е. галликанство. Но если первое требование подняло престиж университета в христианском мире, то второе привело к охлаждению в отношениях с папством и к растущему влиянию на него монархии.

Казалось, был достигнут полный успех. Собор в Констанце, где университет сыграл роль лидера, освящает этот триумф. Кстати, на нём заметны любопытные позиции части университетских мэтров. Английские мэтры становятся на сторону папства по вопросу о вручении бенефицией. Они думают о собственных интересах, а их лучше обслуживала эта сторона.

В те времена разыгрался сугубо французский кризис, который подорвал позиции парижского университета.

После восстания Париж становится столицей английского короля. Конечно университет не сразу перешёл на сторону бургундцев, да и перешедшие составляли его часть. Герцог опирался на нищенствующие ордена, с которыми университет традиционно не ладил. Университет осудил и подверг преследованию Жана Пти, апологета убийства герцога Орлеанского. В момент взятия города англичанами многие мэтры покинули Париж. Но те, что остались в Париже обургундились и подчинились воле англичан. Самым известным эпизодом этого английского периода Парижского университета были его действия против Жанны д’Арк. Заявляя о своей к ней враждебности, университет хотел не только угодить своему иностранному хозяину. Он следовал здесь и за народным мнением, которое было чрезвычайно враждебно к Орлеанской Деве. Известно, что университет руководил процессом против Девы и с нескрываемым удовлетворением сообщил о её осуждении английскому королю.

Пепел костра в Руане запятнать престиж университета. Отвоевав Париж, Карл VII, а за ним Людовик XI с недоверьем относятся к «коллаборионисту» , хотя университет стоял на стороне их галликанской политики и решительно поддержал прагматическую санкцию.

В 1437 г. король лишает университет налоговых привилегий и принуждает внести свой вклад в повышенные подати для отвоевания Монтеро. В 1445 г. у него отнята судебная привилегия, он становится подвластным решениям парламента. Король поддерживает реорганизацию университета, осуществляемую папским легатом, кардиналом д’Этутвилем, в 1452 г. В 1470 г. Людовик XI обязывает мэтров и студентов из Бургундии присягать ему на верность. Наконец, в 1499 г. университет теряет право на забастовку. Отныне он в руках короля.

Что стало с духом образования на протяжении всех этих сражений? Образование претерпело двоякую эволюцию, которая позволит нам лучше понять отношение между схоластикой и гуманизмом, разглядеть нюансы в этой оппозиции, проследить передачу факела разума на переходе от одного периода к другому.

Вывод

Итак, мы знаем, что вплоть до XIII века, когда начинается формирование университетов, школы были: монастырскими (при аббатствах), епископальными (при кафедральных соборах), и придворными («палациум»). Школы при монастырях и аббатствах были в период варварских нашествий чем-то вроде убежищ и хранилищ памятников классической культуры, мест изготовления списков; епископальные школы были местом преимущественно начального обучения. Однако н6аибольшее оживление в культурную жизнь вносила придворная жизнь. Итак, директором одной из таких школ был Алкуин Йоркский (730-804), советник короля Карла Великого по вопросам культуры и образования. Было организовано трёхступенчатое обучение:

чтение, письмо, элементарные понятия простонародной латыни, общее представление о Библии и литургических текстах;

изучение семи свободных искусств (сначала трио грамматики, риторики и диалектики, затем квартет арифметики, геометрии, астрономии, музыки;

углублённое изучение священного писания.

Дух своих новаций Алкуин сформулировал смело: «Так взрастут на земле франков новые Афины, ещё более блистательные, чем в древности, ибо наши Афины оплодотворены Христовым учение, а потому превзойдут в мудрости Академию».*13

Способен ли он был реализовать свою программу вполне или нет, но его заслуга написания и подготовки учебников по каждому из семи свободных искусств вне всяких сомнений.

Лишь Скот Эриугена восстановил диалектику и философию во втором поколении в своих правах через включение свободных искусств в контекст теологии. Из форм эрудиции они превратились в инструмент исследования, постижения и разработки христианских истин в целом. В этом смысле допустим термин «первая схоластика», очерчивающий период от Скота Эриугены до Ансельма, от философов Шартской и Сен-Викторской школы до Абеляра.

Парижский университет

Итак семь свободных искусств были включены в контекст теологии. Теология выделила себя в отдельны факультет Парижского университета. Парижский университет – самый крупный университет средневековья. Университет – это объединённая корпорация магистров и студентов. В Парижском университете были факультет теологии и искусств, причём второе служило подготовкой к первому. Универсальный язык – латынь. В XIII веке сыграл важную роль в политике. Второе название – Сорбонна.

В 1970 году реорганизован в самостоятельную сеть университетов. К 1985 году в них насчитывалось 230 тысяч студентов.

Сноски

*1 – Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр. 350

*2 - Энциклопедия: «Всемирная история.» Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр. 351

*3 - Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр.351

*4 – Западная философия. «От истоков до наших дней: Средневековье».Джованни Реале и Дарио Антисери. ТОО ТК «Петрополис» Санкт – Петербург 1995 год. Стр.87

*5 - Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр.352

*6 - Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр.352

*7 - Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год. Стр.352

*8 – «История средневековой философии». Фредерик Копстон. «Энигма» Москва 1997 год. Стр.182

*9 – «История средневековой философии». Фредерик Копстон. «Энигма» Москва 1997 год. Стр. 183

*10 – «История средневековой философии». Фредерик Копстон. «Энигма» Москва 1997 год. Стр. 187-188

*11 – «Интеллектуалы в средние века». Жак Ле Гофф. Аллерго – Пресс. Долгопрудный 1997 год. Стр. 185

*12 - «Интеллектуалы в средние века». Жак Ле Гофф. Аллерго – Пресс. Долгопрудный 1997 год. Стр. 186

*13 - Западная философия. «От истоков до наших дней: Средневековье».Джованни Реале и Дарио Антисери. ТОО ТК «Петрополис» Санкт – Петербург 1995 год. Стр.87

Список литературы

Энциклопедия: «Всемирная история». Том 1. Гл. Редактор Мария Аксёнова. Москва «Авант +» 1997 год.

Западная философия. «От истоков до наших дней: Средневековье».Джованни Реале и Дарио Антисери. ТОО ТК «Петрополис» Санкт – Петербург 1995 год.

«История средневековой философии». Фредерик Копстон. «Энигма» Москва 1997 год.

«Интеллектуалы в средние века». Жак Ле Гофф. Аллерго – Пресс. Долгопрудный 1997 год.

«История средних веков» А. Я. Гуревич, Д. Э. Харитонович. Москва, ИНТЕРПРАКС 1995 год

Энциклопедия: «Из истории человеческого общества». Том 8. Академия педагогических наук СССР. Издательство «Просвещение» Москва 1967 год

Большая Советская Энциклопедия. Москва «Большая Энциклопедия». Гл. Редактор А. М. Прохоров. Москва 1989 год.

1. Возникновение высших профессиональных школ и университетов в средние века
2. Устройство средневековых университетов и особенности их функционирования
3. Привилегии и общие черты средневековых университетов
4. Процесс обучения в средневековых университетах

Известно, что с развитием городов в Европе в VIII-X вв. начали формироваться церковные и светские высшие профессиональные школы, которые, накапливая методический опыт преподавания, становились широко известными. Так, монастырские и соборные (или кафедральные) школы, дающие высшие теологическое образование, в своей истории восходят к раннехристианской традиции. Главным предметом изучения здесь являлась Библия . На основе библейских текстов монахов учили грамматике и философии. Тексты совместно читали, затем переписывали и толковали. Глава монастырской школы именовался «толкователем ». Обучались в монастырских школах около трех лет. Понятно, что выпускники монастырских школ становились церковнослужителями.

Философско-педагогическая мысль средневековой Европы отражалась в основном в работах богословов. Примером могут служить деятельность и труды Пьера Абеляра (1079-1142) , известнейшего французского философа и теолога, ставшего в 24 года преподавателем знаменитейшей высшей соборной теологической школы Нотр-Дам в Париже. Современники называли Абеляра Сократом Галлии, Платоном Запада и Аристотелем своей эпохи .

Определение точного времени возникновения университетов является спорной научной проблемой. Так, отдельными историками отправными датами зарождения университетов считаются учебные заведения повышенного уровня эпохи эллинизма, имперский Аудиториум в Византийском Константинополе (425 г.), высшие юридические школы в Бейруте (VII в.), Константинополе (VIII в.) и Болонье (X в.), высшие теологические школы в Тулузе и Риме, образовательные центры в Салерно и Монпелье (Х в.).
Но преобладающее число ученых полагает, что первые университеты возникли в XII-XIII вв . в ходе самостоятельного развития авторитетных богословских, юридических, медицинских и артистических школ, первоначально тесно связанных с городскими общинами: Болонский (1158), Оксфордский (1168) и Кембриджский (1209), Парижский (1200) (по другим данным 1215 и 1231), Неапольский (1224), Лиссабонский (1290) и др.
Именно в этих университетах были сформулированы основные идеи академической автономии, выработаны многие процедуры внутренней жизни университетов. Университеты создавались при активном участии церкви и государства, так как главенствующее положение в обществе этого периода занимала церковь , под влиянием которой находились наука и образование (как религиозное, так и светское) .
Стечение многих обстоятельств предопределило возникновение университетов именно в этот период: расцвет торговли, зарождение денежной экономики, рост городов, совершенствование сельскохозяйственного производства, рост благосостояния населения и, как следствие, нацеленность граждан на получение знаний и практической профессиональной подготовки и т.д.
В педагогической и исторической литературе термин «университет » чаще всего связывается с универсальностью содержания образования. Однако, в XII-XIV вв. слово universitas использовалось для обозначения некоторой совокупности лиц с общими интересами и независимым легальным статусом : например, указывало на определенную группу, в частности, межнациональную корпорацию преподавателей – лиценциатов, магистров, докторов, профессоров – и студентов (схоларов ), объединявшихся в интересах просвещения и развития истинного и единого христианского знания.
Высшие церковные или светские власти (императорская или королевская) наделяли университеты многими привилегиями : самоуправление на основе статутов, ректорская юрисдикция, освобождение от налогов, гарантия личной безопасности для профессоров и студентов и др.
Главной привилегией университетов считалось право присуждения ученых степеней , имевших признание во всем христианском мире. Гарантом этого права выступала универсальная, вселенская власть, выдававшая университету документ об основании и правах – хартию . Не признать полноценность университетской ученой степени или лиценции (Licentiaubiquedocendi ), дававшей право преподавать повсюду, значило бросить вызов этой власти. Такой властью было прежде всего папство , но привилегии могли выдавать императоры и короли , хотя полноправными университеты становились лишь после обретения ими папской хартии . Именно этим университеты, называвшиеся по-другому studiumgenerale – «генеральными школами» или высшими школами, отличались от studiumparticulare – местных городских школ или религиозных школ повышенного уровня (монастырских или кафедральных), которые не обладали привилегиями и правом присуждения ученых степеней.

Сами же университеты желали происходить от легендарных королей. Так, считалось, что Парижский университет основал Карл Великий, Кембриджский – король Артур, а Оксфордский – Альфред Великий.

Студенты различных стран объединялись в университетах в «нации » или землячества . Позже в средневековых университетах появились факультеты или колледжи (от лат. сollegium – товарищество, общество) как учебные и структурные подразделения, где преподается круг научных дисциплин по определенной специальности, а также корпорации студентов и профессоров этих подразделений. Представители наций и факультетов – деканы (от лат.dekanus – десятник–в средние века должностное лицо в монастыре, помогавшее управлять десятью общинами, а затем руководитель факультета) выбирали официального главу университета – ректора (от лат. rektor – управитель). Ректор обладал временными полномочиями и избирался обычно на один год. Приректоре состояли наблюдательный и ученый советы , избираемые из профессоров и магистров. Интересы церкви в университете представлял канцлер (от лат.cancellarius – привратник, начальник канцелярии), утверждавший постановления о присуждении ученых степеней и вердикты ректорского суда .
Зачисление в студенты по принципу соответствия образовательным требованиям отличало университеты от других средневековых корпораций, при приеме в которые решающую роль играло социальное происхождение.
В некоторых университетах право избрания профессоров (с XIV в.) перешло к городу, который открывал в университетах оплачиваемые кафедры. Так, городки Оксфорд и Кембридж постепенно утратили свою самостоятельную роль и стали фактически придатками соответствующих университетов.

С самого начала своей деятельности европейские университеты отличались по своей направленности, полномочиям и внутренней структуре. Так,Болонский университет всегда имел преимущественносветскую ориентацию и достаточно значимую студенческую гильдию , что определяло внутреннюю политику, содержание читаемых курсов и выбор профессоров для проведения занятий.
Парижский университет имел явно выраженную теологическую направленность , а магистерская гильдия влияла на внутреннюю университетскую жизнь.
Кембриджский университет до сих пор во многом сохраняет свои традиционные черты: структурно представлен совокупностью самостоятельныхколледжей , в каждом из которых обучается 300-400 человек по разным специальностям.
Со временем в отдельных университетах усилилась специализация: Оксфордский университет стал славиться преподаванием канонического права ; университеты Италии добились высокого уровня преподавания римского права ; университеты Испании сталицентрами математики и естественных наук .
Но в университетском образовании средневековья существовало много общего. В целом университетское образование средневековья характеризовалась следующими чертами: 1) преподавание велось на латинском языке ; 2) профессора и студенты образовывали самоуправляемые корпорации , имеющие привилегии, полученные от местных и/или церковных властей; 3) ученые звания, присваиваемые любым университетом,пользовались общеевропейским признанием; 4) традиционный набор факультетов – теологический, медицинский, юридический и артистический; 5) наличие академических свобод и др. Следовательно, условно можно говорить о существовании единого образовательного пространства уже в средневековой Европы.
В XIV-XV вв. многие университеты Центральной Европы – Краковский (1364), Вильнюсский (1579) и др. – создавались по образцу Пражского университета (1348), учрежденного королевской властью .
Отметим, что зарождение сети университетов в Европе шло весьма интенсивно: если в XIII в. насчитывалось 19 университетов, то в XIV в. к ним добавляется еще 25 (в Анжере, Орлеане, Пизе, Ферраре, Гейдельберге, Кельне, Вене и др.), а к концу XVI в. насчитывалось уже 63 университета.

Полным считался университет с четырьмя факультетами:теологическим, юридическим, медицинским и артистическим (или факультетом искусств) . Среди факультетов существовала традиционная иерархия с приоритетным положением теологического факультета, за ним следовали юридический, медицинский и артистический, что соответствовало значимости равноименных отраслей знания в обществе того времени.

Распространенное представление о том, что артистический факультет являлсяподготовительным для поступления на другие факультеты, не совсем верно. Статуты университета этого прямо не предписывали, хотя стоит признать, что подобная традиция все же существовала .

«Ядро» содержания образования в средневековом университете составляли «тривиум» – грамматика, риторика, диалектика и «квадривиум» – арифметика, геометрия, музыка и астрономия . Главное внимание уделялось арифметике и геометрии с астрономией, затем неизменно охватывались основы схоластики, а по трудам Аристотеля получали основные знания о природе, обществе и человеке. Профессора были уверены в том, что совокупность ценных знаний заключена в античных сочинениях, поэтому центральное место в содержании образования и преподавании занимала аристотелева философия. Руководитель одной из авторитетнейших кафедральных школ XII в. Бернард Шартрский говорил о преемственности содержания образования: «Мы карлики, сидящие на плечах гигантов, им мы обязаны тем, что можем видеть дальше них ».Студенты должны были усваивать знания из сочинений греческих и арабских ученых, а всякое отступление считалось ересью .
Как правило, средневековые университеты в своем развитии опирались на античные традиции в профессиональном образовании, но вместе с тем разрабатывались и новые механизмы функционирования. Так, обучение в университетах со временем стало многоступенчатым и иерархизированным , предполагающим преемственность и обязательность прохождения предшествующих ступеней . К примеру, подготовка бакалавра искусств (от лат. baccalaureus – украшенный лавром, первая ученая степень) артистического факультета занимала около 2-х лет,магистра искусств (от лат. magister –мастер, наставник, вторая степень после бакалавра) – от 3-х до 10-ти лет.

На теологическом факультете обучение продолжалось около 12-ти лет. Нередко студенты (от лат. studeur – усердно работающий, овладевающий знаниями) теологического факультета были в возрасте 25-30 лет, сами уже преподававшие и занимавшие церковные должности. Центральное место в теологическом образовании занимало изучение Святого Писания и «Сентенций » Петра Ломбардского (нач. XII в. – 1160) –знаменитого философа и теолога, преподававшего в Парижской соборной школе, который сделал первый и наиболее авторитетный вплоть до XVI в. свод католического богословия. Окончание курса позволяло получить степень лиценциатабогословия (от лат. licentiatus – допущенный), дающее право преподавать, а за ней степеньмагистра теологии .

На юридических факультетах право рассматривалось в формах римского (Кодекс Юстиниана) и канонического или церковного права. После 4-х лет обучения можно было стать бакалавром права , еще через 3 года – лиценциатом права , а затем магистром и доктором права .
На медицинских факультетах изучались избранные труды Гиппократа, Авиценны, Галени и др. Через 3-4 года обучения бакалавр медицины должен был еще 2 года заниматься практикой под руководством магистра, а затем через 5-6 лет мог сдать экзамен на звание лиценциата.
Основными формами обучения в средневековых университетах были лекция (от лат. lectio – чтение), ее разновидность квестия (от лат.questio – спрашивать, задавать вопросы) – проблемное изложение материала через рассмотрение вариантов ответов на поставленный вопрос, диспут (от лат.disputare – рассуждать, спорить), нацеленный на самостоятельное развитие мышления, демонстрацию ловкости и остроумия, декламации как изложения на заданную тему в стихах или прозе .

Несмотря на бесконечное разнообразие уставов университетов, основные принципы преподавания были повсюду схожи. Утром читались курсорные или ординарные лекции – обычно преподаватель зачитывал текст книги, затем выделял основную проблему и разбивал ее на подвопросы. На вечерних или экстраординарных лекциях уже другие преподаватели (ассистенты профессора или лучшие ученики) растолковывали и повторяли утреннюю лекцию либо останавливались на отдельных вопросах. Умение выделять вопросы (question) считалось важнейшим. Немалое внимание уделялось формированию умения вести полемику , т.е. аргументированный спор при обсуждении каких-либо вопросов. Обычные, ординарные диспуты (disputatio ) проводились еженедельно. Событиями, привлекавшими публику, были диспуты «о чем угодно » или кводлибеты , которые проводились по особым правилам.

В записках того времени диспуты сравнивались со сражением, так как нередко они заканчивались настоящими побоищами между участниками, о чем свидетельствует, например, выдержка из работы Жоффруа из Сен Виктора «Родник философии » [цит. Хрестоматия поэтических произведений по истории древнего мира и средних веков //Составители А.Д. Рогов, Г.М. Линко – М.: Просвещение, 1961. – с. 196.]:

Здесь увидишь молодежь в битве напряженной:
Стрелы носятся, и меч блещет обнаженный;
Тот нанес удар, тот снес, в схватке побежденный,
Здесь сразивший победил, там поверг сраженный…

Большинство актов университетской жизни отличались театрализованностью, а раз год в университетах проводилиськарнавалы , которые допускали неординарное поведение студентов, но в официально допускаемых формах и в строго ограниченный период времени. В циркуляре Парижского университета (от 12 марта 1444 г.) смысл этой акции сформулирован так: «Глупость, которая является нашей второй природой и кажется прирожденной человеку, могла бы хоть раз в году изжить себя. Бочки с вином лопнут, если время от времени не пускать в них воздух. Все мы, люди, плохо сколоченные бочки, которые лопнут от вина мудрости, если это вино будет находиться в непрерывном брожении благоговения и страха божьего. Нужно дать ему воздух, чтобы оно не испортилось. Поэтому мы и разрешаем себе в определённые дни шутовство (глупость), чтобы потом с большим усердием вернуться к служению Господу » .
Со временем у каждого университетского ранга, а также и у каждого факультета появилась свояформа одежды , а рассуждения о символике ее цветов стали частой темой университетской литературы и диспутов.

Первые университеты никто не основывал. Они возникли сами собой на рубе-же XII-XIII веков. Затем эту уже готовую форму заимствовали, открывая новые университеты, в разных европейских землях, а позднее — и в других регионах. Причем даже в Новое и Новейшее время основатели университетов иногда неосознанно, а иногда и вполне преднамеренно копировали традиционные европейские формы.

За последние сто лет написано много книг о «миссии университета», о «духе университета», о «конце университета», о «перерождении университета». В спорах о роли и месте университетов в современном мире авторов становится все больше, а согласия между ними — все меньше. Но если признать средневе-ковое происхождение университетов, то, может быть, стоит сперва разобраться в том, зачем они вообще возникли на средневековом Западе и каковы были их функции?

Доктор исторических наук, член-корреспондент РАН, заведующий отделом западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени Института всеобщей истории РАН, профессор Школы исторических наук НИУ ВШЭ, ответственный редактор журнала «Средние века»

Тезисы

Средневековый Запад подарил нам университеты. Ниточка, соединяю-щая средневековые университеты Болоньи, Парижа, Оксфорда или Пра-ги с МГУ, НИУ ВШЭ или НИЯУ МИФИ, — длинная и петляющая, но не-прерывная. Этого нельзя сказать о византийском Пандидактерионе Пандидактерион — учебное заведение, осно-ванное в 855 или 856 году в Константино-поле и существовавшее, пока в 1453 году город не взяли турки. , о марокканском Аль-Карауине  Аль-Карауин — старейшее высшее учебное заведение в городе Фес, было основано в 859 году. или о китайской академии Ханьлинь   Ханьлинь («Лес кистей») — придворная академия, основанная в Китае в 738 году и просуществовавшая до 1911 года. Она выполняла роль высшей школы, комитета по цензуре, библиотеки и императорской канцелярии, поскольку ее члены часто становились советниками императора. Академия являлась высшем звеном всей системы конфуцианского образования и ме-стом проведения должностных экзаменов. . История таких заведений чрезвычайно интересна и незаслуженно забыта, но в самих этих регионах позднее будет заимствована именно западная университетская форма получения и сохранения знаний.

Неразрывность традиции создает эффект узнавания: «Они были почти такими же, как мы сейчас!» И действительно, многое кажется знако-мым: там, как и у нас, были ректор, декан, факультет, лекции, курсы, экзамены, бакалавры, магистры, доктора, профессора. Студенты посту-пали в университет, слушали лекции, практиковались в отстаивании своего мнения, сдавали экзамены и в случае успеха получали степени. Достигнув степени бакалавра, они могли покинуть университет, а могли, добившись звания магистра, перейти к более продвинутым уровням обучения на высших факультетах. Человек с университетской степенью ценился в обществе достаточно высоко, хотя далеко не так высоко, как ему бы хотелось. Университетские должности были выбор-ными, важнейшие вопросы решали советы факультетов или всего уни-верситета. Среди магистров были великие ученые, но были и тупые ретрограды. Последних, как правило, больше — и тем не менее универ-ситеты часто становились катализаторами перемен, генерируя мятеж-ный дух. Студенты вечно жаловались на безденежье, на то, что они недоедают и недосыпают, но демонстрировали буйный нрав, склон-ность к веселью, проделкам и розыгрышам. Студенческий фольклор, например поэзия вагантов, неизменно интересует наших современни-ков, особенно если они знакомы с ней лишь по переводам Льва Гинзбурга .

Но ничего этого вы от профессиональных исследователей университе-тов не услышите: чем глубже человек погружается в материал, тем сильнее изменяется картина. Вагантами были вовсе не нищие студенты, а весьма солидные прелаты — то есть высокопоставленные духовные лица, кардиналы, архиепископы, епископы и проч. Ректора хотя и ува-жали, но избирали всего на три месяца. Средневековые университеты вовсе не ставили перед собой задачу развития науки или подготовки нужных обществу специалистов. Мотивации студентов и магистров, их источники финансирования и условия существования были совсем не похожи на современные.

Более того, линия преемственности между средневековыми и современ-ными университетами если и существует (в чем уверены далеко не все специалисты), то лишь в виде пунктира. «Люди больше походят на свое время, чем на своих отцов» — эта арабская пословица относится и к ис-тории университетов, которые в полной мере зависели от окружающего их мира и менялись вместе с ним. Порой университеты сознательно пы-тались отвергнуть собственное прошлое. Ренессанс, Реформация, Про-свещение — каждая эпоха стремилась установить свой, принципиально новый тип образования.

И тем не менее университетская история обладает некоторым един-ством. Университеты выработали особую культуру, способную само-воспроизводиться. Как бы хорошо ни были они укоренены в своей соб-ственной эпохе и собственной стране, будь то императорские универси-теты России или университеты Мадагаскара, университетские люди обладают особым культурным кодом, который проявляется в их поведе-нии и в особенностях мышления. Как-то «сами собой» воспроизводятся университетские традиции, прослеживается внутренняя логика, отлич-ная от окружающего мира, вновь и вновь проявляются константы уни-верситетской культуры. Одна из таких констант — утверждение о кри-зисе университета. Речь об этом кризисе часто заходит в XXI веке, а впервые о нем заговорили в начале XIII века. Университетская куль-тура все-таки удивительно постоянна. И в этом ее вечная загадка.

Интервью с лектором

— Расскажите, пожалуйста, почему и как вы занялись историей университетов.

— Все вполне предсказуемо. На втором курсе выбрал тему курсовой про средневековое студенчество. Тема представляет собой вечный инте-рес, но для меня этот выбор был еще и компромиссом. Да, Средние века меня интересовали, и читалась их история у нас в МГПИ МГПИ — Московский государственный педа-гогический институт им. Ленина, сейчас Московский педагогический государствен-ный университет. Павел Уваров окончил исторический факультет МГПИ в 1978 году. хорошо (про-фессор Александра Андреевна Кириллова Александра Андреевна Кириллова (1904-1984) — историк-медиевист, специалист по истории городов средневековой Англии. Заведовала в МГПИ кафедрой истории Древ-него мира и Средних веков. , правильный человек). Кроме того, с самого детства меня интересовало то, что сегодня назы-вается этнологией. А еще я познакомился с книгой Михаила Бахтина, с его идеями карнавальной культуры Самая знаменитая и влиятельная книга Миха-ила Бахтина (1895-1975), русского философа, филолога, теоретика и историка культуры, — «Творчество Франсуа Рабле и народная куль-тура Средневековья и Ренессанса», посвя-щенная исследованию смеховой культуры и карнавала. . Вот я и решил соединить несколько тем: Средневековье, повседневность, ритуалы, народная культура. Студенты казались мне таким вот племенем, достойным вни-мания Миклухо-Маклая. Личный опыт общения с однокурсниками укреплял меня в этом мнении. Я держался за университетскую тематику долго, ей были посвящены мои курсовые, дипломная работа, кандидат-ская диссертация. Потом поток жизни отнес меня достаточно далеко от этого сюжета. Но университеты я не терял из виду и надеюсь не по-терять. Это ведь как козырь в рукаве. Если мне надо быстро перейти на иную тему или вникнуть в историю иного региона, я начинаю искать университетских людей или их «гомологов», Гомологи — химические соединения, кото-рые имеют разный состав, но схожие строе-ние и свойства. живущих в той эпохе, будь то абсолютистская Франция, Российская империя, Советский Союз или империя Сун Империя Сун — государство, существовав-шее в Китае с 960 по 1279 год; считается временем экономического и культурного расцвета. . А дальше они сами подскажут мне следующие шаги.

«Жизнь города и деятельность горожан» («Город в средневековой цивилизации Западной Европы». Т. 2, 1999. Ответственный редактор А. А. Сванидзе).

Выставка к лекции

К лекции сотрудники отдела рукописей Российской государственной библиотеки и научно-исследовательского отдела редких книг РГБ подготовили мини-выставку. На ней будет представлен астрономиче-ский сборник первой четверти XV века с таблицами, которыми руковод-ствовались все европейские ученые вплоть до XVI века; пособие по ла-тинской грамматике конца XV века; а также философское сочинение Цицерона «Об обязанностях», служившее учебной книгой.

УДК 1(091)+94(4)"Ш12" Вестник СПбГУ. Сер. 17. 2013. Вып. 2

О. Э. Душин

СРЕДНЕВЕКОВЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ: У ИСТОКОВ ЕВРОПЕЙСКОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

Теология, право и свободные искусства - вот три кита, на спинах которых покоился общественный строй и вся европейская цивилизация в XII и XIII веках, т. е. в то время, когда Европа переживала период самого быстрого до XIX века роста народонаселения и благосостояния, период всеобщего энтузиазма.

Р. У. Саутерн, «Схоластический гуманизм и объединение Европы»

Динамичные трансформации современной системы образования, ассоциирующиеся с Болонским процессом, не только определяют необходимость выявления новых форм и стратегий организации высшей школы, но и вызывают настоятельную потребность в переосмыслении господствующих культурных традиций и их исторической верификации. Обращаясь к генезису европейских образовательных структур, следует согласиться с утверждением, что «формирование институционального каркаса вокруг дела обучения было уникальным событием, присущим только Европе. Такого рода образец не существовал в азиатском мире, не существовал он ни в Византии, ни в арабском мире, где институции высшего образования были зависимы от местного правителя или императора» . При этом университеты, наряду с такими событиями культурного пространства средневекового мира, как распространение текстов Аристотеля и его православных византийских, исламских и иудейских комментаторов и формирование нищенствующих орденов, послужили своеобразным фундаментом для развития синтетических учений XIII столетия - «золотого века» европейского схоластицизма.

Как известно, важнейшей особенностью устройства корпораций школяров и магистров и организации университетской жизни была их высокая степень демократич-ности1. «Сущность нового типа институции - университета - заключалась в относительной открытости для людей разных стран и социальных классов», - отмечает Д. К. Хайд . Университет являл собой свободную гильдию преподавателей

Душин Олег Эрнестович - д-р филос. наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]

1 Показательна в этом плане фигура и личность Жана Жерсона (1363-1429). Выходец из боль-

шой крестьянской семьи, он стал не только доктором теологии, но после вдохновенной речи перед

Карлом VI в 1391 г. - и личным проповедником короля, а в 1395 г. канцлером Парижского универси-

тета. Известно, что он вынашивал планы достаточно радикального реформирования системы теоло-

гического образования в Сорбонне, ориентируясь на приоритет мистической практики. Однако впоследствии в силу своей нравственной бескомпромиссности мыслитель, осудив убийство брата Карла

VI - герцога Орлеанского Людовика, вступил в конфликт с партией герцога Бургундского Иоанна Бесстрашного и, в итоге, был вынужден покинуть Париж .

© О. Э. Душин, 2013

и студентов, которые были вовлечены в двуединый процесс образования и обучения2. В этом смысле университет предстает естественным результатом развития системы образования в средневековой Европе - от первоначальных городских кафедральных и монастырских школ к институтам высшей школы, так называемым Studium Generale, а от них собственно к Universitas. Преподаватели и студенты отчаянно боролись за свои права, и довольно скоро университетские гильдии добились соответствующего государственного и общественного признания. Корпоративная этика средневековых университетских профессоров и студиозусов имела более секуляризированный характер, чем у преподавателей монастырских школ, так как она была ориентирована на интересы людей, вовлеченных прежде всего в процесс образования. Школяры образуют специфическую социальную когорту, находившуюся между двумя главными структурами власти того времени - Церковью и монархией3. В данном контексте следует подчеркнуть, что у средневековых европейских интеллектуалов сложилась особая моральная диспозиция: они выработали соответствующий кодекс нравственных требований и правил поведения новой элиты - populus politiores. Примечательно, что университетская корпорация в Болонье создавалась практически параллельно с формированием и развитием ремесленных цехов башмачников, менял и т. д., при этом устройство университетской иерархии (школяр - бакалавр - магистр) отчасти напоминало градацию ремесленных цехов (подмастерье - мастер - начальник цеха). Тем самым возникновение университетов отражает определенные сущностные социальные процессы, развернувшиеся в западноевропейской культуре XII-XIII вв., которые были обусловлены развитием городов и соответствующими новыми вызовами и требованиями эпохи.

Создание университетов начинается одновременно в трех главных европейских центрах - Болонье, Париже и Оксфорде. И у каждого города было свое политическое или экономическое основание для открытия университета. Париж славился своими академическими традициями еще со времен Петра Абеляра4. Кроме того, Университет

2 Примечательное определение средневекового понятия «университет» предлагает один из современных ученых: «Университет (латинский universitas) в соответствующем средневековом смысле есть юридический термин, означающий гильдию, корпорацию или группу людей, вовлеченных в общую деятельность определенного сорта, имеющую коллективный статус, т. е. легально признанную, чтобы быть самоуправляемой и осуществлять контроль над собственными членами» . Идея равенства членов научной корпорации в деле поиска истины была четко заявлена в правилах ведения дискуссий, принятых в 1344 г. в коллегии, основанной духовником французского короля Людовика XI Робером де Сорбонном в 1257 г. Эта коллегия впоследствии приобрела столь высокий авторитет и влияние, что в XIX в. весь университет стали называть Сорбонной. Данные статуты предписывают, что «между членами коллегии должно быть полное равенство, так как в этом доме все являются товарищами и соучениками» .

3 Выдающийся французский медиевист, представитель легендарной школы «Анналов» Жак Ле Гофф отмечает в связи с этим, что «знание, воплощенное университетами, очень скоро приняло вид силы, порядка. Это была ученость, вознесшаяся наравне со Священством и Властью. Университарии также стремились самоопределиться как интеллектуальная аристократия, обладающая своей особой моралью и своей собственной системой ценностей. Это стремление было особенно распространено в среде сторонников учения Аристотеля и аверроистов, которые старались учредить и узаконить теоретически сословие философов (университетских мудрецов), чьей главной добродетелью должно быть величие души (ср. круг Сигера Брабантского в Парижском университете XIII века)» .

4 Известный исследователь Хастингс Рашдал в своем классическом труде по истории европейских университетов отмечает, что «со времен Абеляра Париж стал, несомненно, таким же центром европейской мысли и культуры, как Афины во времена Перикла или Флоренция в эпоху Лоренцо

активно поддерживался французской короной - правда, впоследствии это обернулось для ученых суровыми преследованиями, обрушенными на номиналистов5. К тому же Парижский университет находился под особой опекой Римской курии, и в спорных ситуациях преподаватели имели право апеллировать к авторитету Святейшего Престола6. В свою очередь Болонья представлялась менее подходящим для университета

Медичи» . В самом деле, не только духовная атмосфера, но и хорошо организованное обеспечение школяров и их наставников продуктами питания и вином, а также общая ситуация, сложившаяся в городе, были настолько благоприятными для студентов, что Париж (Parisius) сравнивали с раем (Paradisus). Преимущество столицы заключалось и в том, что здесь располагался королевский двор, и ученые мужи питали смутные надежды на то, что их заметят и привлекут к ответственной государственной службе. К тому же король и королевская власть рассматривались в качестве источника всевозможных привилегий, что вполне оправдалось в 1200 г., когда была опубликована жалованная грамота Филиппа II Августа, провозгласившая юридическую автономию университета. Следует заметить, что Париж никогда не стал бы образовательным центром Европы без продуманной политики поддержки со стороны французской короны, которой университет представлялся атрибутом широкой европейской славы и особого международного признания. Рост политического авторитета французских монархов ассоциировался, в частности, с утверждением Сорбонны в качестве главного центра системы европейского образования, особенно в области теологии; translatio imperii воспринималось и как translatio studii. Париж представлялся городом, который как бы унаследовал традиции древних столиц, но в нем школяров и ученых стало еще больше: «ни Афины, ни Рим не имели когда-либо столь много ученых, как ныне Париж», - писал в 1210 г. королевский хроникер Уильям Бретонский (цит. по: ). Следует отметить, что в Болонье до 1353 г. вообще не было факультета богословия, да и в философском плане этот университет не сыграл заметной роли. Символом Болонской alma mater явились знаменитые «Декреталии» Грациана, или «Concordia canonum discordantium» (Согласование противоречивых канонов), написанные около 1140 г. и ставшие классическим пособием по каноническому праву. Основным же учебником по теологии были «Сентенции» Петра Ломбардского. Таким образом, главную конкуренцию Парижу в деле университетского образования и схоластической учености составлял университет Оксфорда. Символично, что в Сорбонне весомую роль приобрели члены доминиканского ордена, а в Оксфорде традиционно превалировали францисканцы.

5 В 1473 г. Людовик XI издал указ, согласно которому всем преподавателям Сорбонны предписывалось клятвенно исповедовать реализм. Декрет был формально отменен лишь в 1841 г. .

6 Отношения между научной корпорацией Парижского университета и папством имели и свою оборотную сторону. Особенно драматично события развивались в период XIII столетия, когда в рамках средневековой схоластики происходит своего рода «аристотелевская революция», которая вызывает у священников много сомнений и вопросов, что в свою очередь приводит к принятию охранительных мер. Так, в 1210 г. на заседании Парижского поместного собора под председательством Архиепископа Санса Петра Корбейльского был наложен запрет на чтение лекций по натурфилософским сочинениям Стагирита. К тому же было осуждено учение Давида Динантского, бывшего преподавателя университета, который, впрочем, в это время уже находился в Риме и не подпадал под юрисдикцию данных решений. В 1215 г. папский легат кардинал Робер де Курсон подтвердил запрет на изучение текстов Аристотеля по натурфилософии и метафизике, тогда как чтение лекций по этике и логике было разрешено. В 1231 г. папа Григорий IX обратился к Парижским магистрам с особым письмом, где, с одной стороны, подтверждал прежние запреты, но, с другой стороны, призывал переосмыслить наследие античного мудреца и согласовать его идеи с постулатами христианской доктрины. Для этого была создана особая комиссия, которая просуществовала не более года, не достигнув успеха, - тем не менее соответствующая принципиально важная задача была поставлена. В 1263 г. папа Урбан IV подтвердил прежние ограничения. Суровость охранительных мер, как это часто бывает, смягчалась их не столь ревностным соблюдением, и все же осуждение 219 так называемых «аверроистских тезисов», принятое в 1277 г. на Парижском соборе под руководством епископа Этьена Тампье, стало решающим событием в истории взаимоотношений между университетом и Церковью. Оно значительным образом повлияло на последующее развитие богословия и схоластической науки, так как не только было направлено против преподавателей факультета искусств, увлеченных философскими идеями Аристотеля и Аверроэса, но и затрагивало некоторые положения учения Фомы Аквинского, одного из лидеров доминиканцев. Иная ситуация сложилась в Оксфорде: и Роберт Гроссетест, и Роджер Бэ-

местом в сравнении с Миланом, Падуей или Салерно в силу ее экономического отставания. Однако главным козырем оказалось месторасположение: город находился между сильными торговыми центрами и сельскохозяйственными районами, что было принципиально важно для обеспечения продуктами питания достаточно большой по средневековым меркам массы населения. Стоит напомнить, что крупными городами Европы в Средние века считались центры с населением 20-40 тыс. человек, поэтому прокормить группу в несколько тысяч молодых людей было действительно трудным делом.

Принципиально важно, что формирующиеся университеты несут в себе новый дух. Традиционно монастырские школы были ориентированы на подготовку клириков, будущих священников и монахов. В них сохранялись определенные элементы античного культурного наследия и соответствующие образовательные практики, преподавались основы грамматики, риторики, экзегезы, преподносился некоторый общий набор энциклопедических знаний. Со времен Абеляра начинается эпоха развития свободного образования, так как преподаватели («философы», как они себя называли) стали брать деньги за обучение, вызывая неподдельный гнев со стороны коллег из монастырских школ, считавших, что подлинное знание дается от Бога и не может продаваться7. При этом уже в начале XII в. преподаватели кафедральной школы Парижа считались самыми знающими и авторитетными. И уже к середине столетия возникает потребность в институализации и объединении разрозненных школ. Так, на основе соединения кафедральной школы и школ монастыря Св. Виктора на горе Св. Женевьевы возникает Парижский университет. Тем самым начинается эпоха профессионализации системы высшего образования, которая отражает вполне определенные тенденции развития западноевропейского мира в Средние века.

В XIII столетии в Англии и Франции постепенно происходит усиление общественного признания и иерархического статуса королевской власти, что выражается, в частности, в утверждении института уполномоченных на местах и в расширении применения практики письменного закона, в повсеместном распространении различных распоряжений, уложений, постановлений и т. д. Теперь гарантии и права нобилитета также закрепляются на основе письменных документов, что порождает широкую потребность в юристах и нотариусах, которые могли бы правильно и квалифицированно толковать закон и составлять необходимые бумаги. «К 1300 г. Англия стала нацией, зависящей от профессиональных юристов», - отмечает один из современных исследователей . Таким образом, университеты становятся своего рода sine qua non европейской культуры. В начале XIII в. университеты появляются во многих городах Западной Европы - в Падуе, Неаполе, Монпелье, Тулузе, Саламанке, Кембридже и др. Кроме того, при поддержке нищенствующих орденов активно создаются новые Studium Generale8.

кон, хотя и увлекались вопросами натурфилософии и математики и изучали сочинения Аристотеля и других античных мыслителей, строго различали пути научного познания и теологии, что станет основополагающим принципом всей последующей оксфордской ученой традиции.

7 Аргументируя свою позицию, они, в частности, апеллировали к текстам Священного Писания: «Купи истину, и не продавай мудрости и учения и разума» (Притч. 23:23).

8 Особенностью Studium Generale являлось привлечение студентов из-за рубежа, тогда как Studium Particulare охватывал только местный уровень, привлекал школяров определенной территории, ближайшей округи.

Следует отметить, что первые средневековые университеты заметно различались своей системой организации и структурой. В Париже университет управлялся магистрами, при этом ректор избирался из представителей факультета искусств, самого крупного по числу студентов и преподавателей. Система факультетов Парижского университета сложилась в начале XIII столетия и послужила образцом для других университетов Европы. Первичным был факультет искусств, затем можно было специализироваться на медицинском, юридическом или богословском факультетах. При этом факультет искусств включал четыре объединения по национальностям: галльской, английской, пикардийской и норманнской. Университет в Болонье управлялся школярами, которые нанимали профессоров. Таким образом, университет включал два объединения - иностранных студентов и преподавателей, поэтому университетская жизнь определялась взаимодействием этих союзов. «Первый университет школяров, - пишет Д. К. Хайд, - был составлен из иностранных студентов. Болонским студиозусам было запрещено примыкать к университету, так как это подчинило бы их юрисдикции ректора, а не города. Доктора, с другой стороны, объединились отчасти для того, чтобы защитить себя от клятвы, которая принуждала их пребывать только в Болонье. Но они также объединились и для того, чтобы регулировать процедуру экзаменов и выдачу научных степеней. Из этих различных студенческих и факультетских проблем, по сути, двух организаций, начал развиваться университет в Болонье» .

Эмиграция преподавателей не приветствовалась горожанами, однако это была широко распространенная практика университетской жизни в Средние века. Достаточно часто, отстаивая свои права, если не находилось иных аргументов, универсанты переезжали в другие города. Так появлялись новые университеты: в 1209 г. преподаватели Оксфорда перебрались в Кембридж, в 1204 г. доктора Болоньи переехали в Вин-ченцу, затем в 1215 г. в Ареццо, в 1222 г. в Падую, а из Падуи в 1228 г. в Верчелли. Жители Болоньи в итоге приняли закон, который предписывал смертную казнь для всякого, кто замышлял переместить studium, и для всех магистров старше пятидесяти, кто хотел бы покинуть город, чтобы преподавать в другом месте. Однако после массовой эмиграции универсантов в Сиену в 1321 г. коммуна Болоньи нашла более позитивный способ привлечения профессоров и студентов. В 1322 г. горожане, чтобы расположить магистров и школяров, построили на свои средства специальную капеллу для ученых - по сути, это было первое собственно университетское здание.

Преподаватели Парижского университета при отстаивании своих прав также прибегали к угрозам эмиграции в другие города. Первый известный случай - это события 1200 г., когда в результате потасовки были убиты немецкие студенты. Они поссорились с трактирщиком и поколотили его. В ответ начальник полиции направил своих людей в немецкое землячество, и несколько студентов было убито. Университетские педагоги отказались работать и пригрозили переездом. В итоге французский король Филипп II Август был вынужден пойти на уступки и даровать школярам и магистрам многочисленные права и привилегии, в частности: преподаватели не подлежали обычному городскому суду, их следовало передавать церковным властям или на усмотрение сообщества профессоров. Начальник полиции был наказан. Горожанам предписывалось сообщать обо всех преступлениях против ученых и помогать в опознании и задержании преступников. Как видим, королевская власть встала на сторону универсантов. Впоследствии преподаватели Парижского университета покидали город в 1218-1219 гг., но самая большая эмиграция профессоров и студиозусов состоялась

в 1229 г., когда парижские магистры массово отправились в различные французские города - Анже, Орлеан, Тулузу. Причиной послужил конфликт с горожанами: во время карнавальных праздников в пригороде Парижа школяры поссорились с трактирщиком из-за стоимости вина. К разбирательству инцидента подключился магистрат. В целом ситуация была неоднозначной, но преподаватели и студенты выступили в качестве единой корпорации, отстаивая неприкосновенность своих юридических прав перед лицом городских властей. Возвращение ученых в Париж потребовало двух лет согласований и переговоров. Примечательно, что важную роль в восстановлении полнокровной деятельности Университета сыграл лично папа Григорий IX. Он издал особую энциклику Pareus scientiarum от 13 апреля 1231 г., которая призывала к началу переговоров представителей всех заинтересованных сторон - короля, епископа и университетской корпорации. Вдобавок были разосланы специальные обращения папы с призывом восстановить status quo в отношениях между горожанами и сообществом ученых на основании соответствующих уложений 1200 г. Таким образом, только в 1231 г. папа принудил короля гарантировать профессорам и студентам безопасность проживания в Париже, после чего они стали возвращаться.

Становление университетов и всей системы высшего образования в средневековой Европе XII-XIII вв. явилось необходимым элементом эволюции культуры того времени и было обусловлено многими сложными социальными причинами и вызовами эпохи: противоречиями между светской и духовной властями, централизацией государственности, ростом городов и потребностями коммунальной жизни, развитием Церкви. В целом, следует признать, что от самых своих истоков Universitas как корпорация ученых, союз единомышленников, устремленных к поискам истины, приобрел особый социальный статус. Ученые демонстрировали не только увлеченность абстрактными «штудиями», но и реальную общественную силу своей гильдии. Они формировали социум, создавали его интеллектуальную и правовую базу. В этом смысле и сегодня университет остается символом нравственного великодушия, научной бескомпромиссности и преданности своему делу.

Литература

1. Саутерн Р. У. Схоластический гуманизм и объединение Европы. Т. I: Основы / пер. М. В. Семиколен-ных // URL: http://turba-philosophorum.narod.ru/transl/Southern/Scholastic_Humanism_1/Contents.html (дата обращения: 03.12.2012).

2. Hyde J. K. Universities and Cities in Medieval Italy // The University and the City. From Medieval Origins to the Present / ed. by T. Beuder. New York; Oxford: Oxford University Press, 1988. P. 13-21.

3. Шишков А. М. Средневековая интеллектуальная культура. М.: Издатель Савин С. А., 2003. 592 с.

4. Ferruolo S. C. Parisius-Paradisus: The City, its Schools, and the Origins of the University of Paris // The University and the City. From Medieval Origins to the Present / ed. by T. Beuder. New York; Oxford: Oxford University Press, 1988. P. 22-43.

5. Антология педагогической мысли христианского Средневековья: в 2 т. Т. 2: Мир преломился в книге. Воспитание в средневековом мире глазами ученых наставников и их современников. М.: АО «Аспект Пресс», 1994.

6. Ле Гофф Ж. Другое Средневековье. Время, труд и культура Запада. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2000. 328 с.

7. Rashdall H. The Universities of Europe in the Middle Ages: 3 vols. Vol. I. Oxford: Oxford University Press,

8. Курантов А. П., Стяжкин Н. И. Уильям Оккам. М.: Мысль, 1978. 192 с.

9. Marrone S. P. The rise of the universities // The Cambridge History of Medieval Philosophy: 2 vols / ed. by R. Pasnau. Cambridge: Cambridge University Press, 2010. Vol. I. P. 50-62.